ВЕНЕЛИН

[наст. фам. Хуца (Гуца)] Юрий Иванович (22/23.04.1802, с. Тибава (Вел. Тибава), ныне Закарпатская обл., Украина - 25/26.03.1839, Москва), один из зачинателей российской болгаристики, историк, филолог, этнограф, фольклорист. Сын правосл. священника из русско-румын. семьи. Учился в гимназии в Унгваре (совр. Ужгород), получив стипендию - в семинарии в Сегеде (Венгрия). В 1822 г. был студентом Львовского ун-та. В 1823 г. воспитатель духовной семинарии в Кишинёве. Благодаря общению с наместником Бессарабской обл. ген. И. Н. Инзовым и болг. беженцами заинтересовался историей и языком болгар. В 1825 г. переехал в Москву и поступил на медицинский фак-т Московского ун-та, к-рый окончил в 1829 г. Изучал гуманитарные науки. В Москве вошел в круг славянофилов, общался с М. П. Погодиным и С. Т. Аксаковым (готовил его сына Константина к поступлению в ун-т).

В 1829 г. В. опубликовал одно из самых значительных своих произведений - 1-й т. соч. «Древние и нынешние болгары в политическом, народописном, историческом и религиозном их отношении к россиянам», в к-ром доказывал исконно слав. происхождение болгар и их родство с русскими, отрицая тюрк. этническую принадлежность (прото) болгар-кочевников, давших свое имя стране и совр. народу. Будучи самоучкой в вопросах истории и филологии и романтиком по воззрениям, не владея критическим методом, В. следовал здесь (как и в позднейших сочинениях) в русле позднесредневек. «сарматской», или «скифской», теории, относя к славянам большинство позднеантичных и раннесредневек. кочевников, включая скифов, гуннов, авар, хазар, а также этрусков и ряд др. италийских народов. В этом сочинении он отмечал совр. активное использование болг. наречия, несмотря на долгий период тур. ига, и его родство с церковнослав. и древнерус. языками, хотя его мнение, что болг. язык является наречием русского, было безусловной ошибкой и не получило признания в науке. На основе предложенных гипотез о древности и самостоятельности народа В. сделал вывод, что болгары имеют такое же право на независимость от тур. господства, как и греки, освобождением к-рых тогда были озабочены ведущие европ. гос-ва. По замечанию И. В. Ягича, в книге «о современных болгарах было сказано очень мало... но теплые выражения искреннего сочувствия подкупали болгарских и неболгарских читателей».

Благодаря поддержке А. С. Шишкова имп. АН в 1829 г. выделила средства на командировку В. в Болгарию для выявления и изучения материалов по истории славян и их письменности. Поездка, к-рая длилась с 19 апр. 1830 по 13 окт. 1831 г., пришлась на период, когда рус. войска уже покидали Болгарию, и В. смог проехать только по северо-вост. ее части. Ему удалось собрать нек-рое количество материалов в Болгарии, скопировать ряд грамот в Бухарестской митрополии и в собраниях частных лиц и записать ок. 50 болг. песен у беженцев в Валахии и Одессе. Отчет о поездке из-за долгой обработки полученных данных был передан в академию только через 2 года и содержал 66 копий «влахо-болгарских или дако-славянских грамот», 20 снимков с историческим описанием, комментарии и словарь болг. языка.

В 1834 г. Московский ун-т по инициативе Погодина планировал привлечь В. к преподаванию слав. языков и лит-ры, однако представленный им конспект и программа лекционного курса были признаны неудовлетворительными. Составленная им по поручению имп. АН «Грамматика нынешнего болгарского наречия», даже по мнению болг. исследователей кон. XIX в. (напр., И. Шишманов), представляла какой-то искусственный язык, поэтому ее не опубликовали.

Отличаясь завидной работоспособностью в сочетании с научным энтузиазмом, В. в последние годы жизни написал и опубликовал целый ряд монографий и статей: «Об источнике народной поэзии вообще и о южнорусской в особенности» (М., 1834), «Скандинавомания и ее поклонники, или Столетние изыскания о варягах» (Моск. наблюдатель. 1837. Кн. 9), «О зародыше новоболгарской литературы» (М., 1838), «Принятие христианства болгарскими народами до Кирилла и Мефодия» (М., 1839). Из них положительный отзыв критики (В. Г. Белинский) получила кн. «О характере народных песен у славян задунайских» (М., 1835). Как и более ранние труды В., эти работы при наличии нек-рых интересных наблюдений страдают дилетантизмом или некритическим либо гиперкритическим отношением к историческим источникам. Показательна позиция В. по отношению к кирилло-мефодиевской миссии. В «Критических исследованиях по истории болгар» он отрицал историческое значение пространных житий святых Кирилла (Константина) и архиеп. Мефодия, считая их поздними и прокатолич. памятниками, и критиковал своих предшественников Й. Добровского и А. Л. Шлёцера за многочисленные ошибки, якобы допущенные ими при их изучении. В. считал, что перевод книг на слав. язык был осуществлен первоучителями непосредственно в Болгарии, где они находились на службе у царя Бориса, и отрицал их деятельность в Вел. Моравии. Константина-Кирилла В. называл своеобразным «министром культуры» Болгарии. Не вдаваясь в вопрос происхождения и исторических обстоятельств возникновения слав. азбук, В. отрицал смысл создания второй при существовании первой. В научном отношении среди работ В. важнейшей оказалась публикация славяно-румын. («влахо-болгарских») грамот. Основное значение трудов В. по болгаристике прежде всего состояло в воздействии на умы просвещенной части болг. общества в самой стране и особенно в диаспоре, к-рая в конце жизни и после смерти исследователя финансировала издание его сочинений. Воззрения В. на деятельность слав. первоучителей способствовали возрождению в Болгарии во 2-й четв. XIX в. почитания Константина-Кирилла и архиеп. Мефодия как национальных святых. Под влиянием В. находились первые болг. просветители В. Априлов и С. Палаузов. В. принадлежала идея создания эмигрантских болг. культурных центров: первое болг. уч-ще в Габрове в 1835 г., Болгарское настоятельство (подворье) в изгнании (Одесса) и др. Труды В. сыграли роль своеобразного «научного эпоса» и в XIX в. обрели для болгар характер своего рода национальной святыни.

После смерти В. были опубликованы «Влахо-болгарские или дако-славянские грамоты» (СПб., 1840), 2-й т. «Древних и нынешних болгар» (1841, 18562), «Скандинавомания» (М., 1842), «Окружные жители Балтийского моря, т. е. леты и славяне» (М., 1846), многочисленные статьи в «Чтениях в Обществе истории и древностей» за 1846-1847 гг., «Критические исследования об истории болгар» (М., 1849), «Некоторые черты путешествия в Болгарию» (М., 1857) и др. Мн. сочинения В. остались в рукописях.

Погребение В. на кладбище московского Данилова мон-ря было разрушено при советской власти. В 1989 г. на Даниловском кладбище была установлена мемориальная доска в благодарность от болг. народа.

Архив: РГБ ОР. Ф. 49.

Библиогр. соч.: Ишутин В. В. Ю. И. Венелин (1802-1839): Библиогр. указ. лит. за 1828-1994 гг. // Ю. И. Венелин в Болгарском возрождении. М., 1998. С. 148-204.

Лит.: Байцура Т. Роль Ю. И. Венелина в истории славяноведения в России // она же. Закарпатоукраинская интеллигенция в России в 1-й пол. XIX в. Братислава, 1971; Велева М. Ю. И. Венелин в българската историография // ИБИД. 1984. Т. 36. С. 171-191; Ю. И. Венелин в Болгарском возрождении. М., 1998; Венедиктов В. Г. О датах жизни Ю. И. Венелина // Славяноведение. 2003. № 1. С. 80-85.

Л. А. Беляев, А. А. Турилов