ВСЕЛЕНСКИЙ III СОБОР

[I Эфесский].

Источники

Акты Собора известны в неск. рукописных собраниях, различной сохранности и ценности, на греч. и лат. языках (см. крит. изд. Э. Шварца: АСО. Т. 1). В них кроме протоколов соборных заседаний находятся документы, появившиеся как до открытия Собора (428-431), так и после него (431-435). Вероятно, уже в ходе Собора или сразу после его окончания в кругах, близких к свт. Кириллу, архиеп. Александрийскому, так же как и в лагере его догматических противников, началась работа по составлению сборника документов, относящихся к деятельности Собора. Известно, что уже вскоре после его закрытия акты первых 5 деяний имелись в Риме у папы св. Келестина I. Подлинник соборных деяний, утраченный к наст. времени, еще во 2-й пол. VII в. хранился в 2 томах в архиве К-польской Патриархии и зачитывался в 1-м деянии VI Вселенского Собора (680).

Наиболее полное собрание документов III Вселенского Собора на греч. языке известно под названием «Ватиканское собрание» (Collectio Vaticana - в ркп. Vatic. gr. 830, сер. XV в.). Собрание Сегье (Collectio Segueriana в пергаменной ркп. Paris. Coisl. 32, XI в.), по составу аналогичное Ватиканскому, и Афинское собрание (Collectio Atheniensis, в ркп. Athen. Societatis archaeologiae Christianae 9, XIII в.) содержат ряд документов, отсутствующих в др. собраниях или сохранившихся только в лат. переводе. Что касается перевода деяний на лат. язык, то, вероятно, наиболее точно воспроизводит первоначальный греч. текст Турское собрание (Collectio Turonensis; важнейшие рукописи: Paris. 1572, IX в., и Vatic. 4978, XIV в.), возникшее во время спора о «Трех Главах», т. е. до сер. VI в. Близко к нему по времени создания Палатинское собрание (Collectio Palatina, ркп. Vatic. Palat. 234, IX в.), вероятным составителем к-рого считают Иоанна Максентия, активного борца против несторианства в 1-й четв. VI в. и участника теопасхитского спора «Един от Святыя Троицы пострадал» (см. ст. Теопасхизм); это собрание открывается работами Мария Меркатора, очевидца событий начального этапа несторианского спора, сделавшего перевод значительного числа писем и проповедей Нестория на латынь. Веронское собрание (Collectio Veronensis, ркп. Veronensis LVII, IX в.), значительно более короткое, чем Турское, имело целью показать, что свт. Кирилл, как в споре с Несторием, так и в отношениях с Иоанном, еп. Антиохийским, действовал в полном согласии с Римским престолом, и включает неск. писем папы св. Келестина, к-рых нет в др. собраниях. И наконец, собрание из Монте-Кассино (Collectio Casinensis; 2 пергаменные рукописи XIII в.- Casinensis 2 и Vatic. 1319), существующее в 2 частях, было составлено диаконом Римской Церкви Рустиком, племянником папы Вигилия, активным защитником «Трех Глав», к-рый после возвращения из ссылки по смерти имп. св. Юстиниана I (565) воспользовался б-кой мон-ря акимитов в К-поле. 1-я часть этого собрания является исправленным по греч. оригиналу текстом Collectio Turonensis. 2-я часть содержит «Синодик против трагедии Иринея» (Synodicon adversus tragediam Irenaei), при составлении к-рого Рустик пользовался 4 различными источниками: подборкой документов (в т. ч. и соборных), объединенных и откомментированных другом Нестория комитом Иринеем (Рустик сохранил наиболее важные замечания Иринея); сборником писем сщмч. Исидора Пелусиота; документами, сохраненными последователями Диоскора, архиеп. Александрийского; 2 письмами свт. Кирилла к Сукцессу.

Историческая ситуация

Причиной созыва Собора было учение Нестория (с 428 занимавшего кафедру К-поля), тесно связанное с антиохийской христологией (см. ст. Несторианство). Отказ Нестория называть Приснодеву Марию Богородицей (Θεοτόκος) стал причиной споров поначалу в К-поле, а затем и на всем востоке империи. Особенную остроту ситуация приобрела после вмешательства свт. Кирилла Александрийского, неоднократно отмечавшего как в своих письмах к Несторию, так и в др. работах еретический образ его высказываний и обратившего внимание папы св. Келестина на новую ересь. Догматический спор осложнялся церковно-политическим соперничеством между К-польской и Александрийской кафедрами. Римская Церковь, следуя традиц. линии на поддержку Александрии в борьбе против ереси, на своем Соборе (авг. 430) осудила учение Нестория и поручила свт. Кириллу довести до его сведения решение: в 10-дневный срок после получения соборного определения Несторий должен был отречься от ереси, в противном случае он будет низложен (ACO. T. 1. Vol. 2. P. 12; ДВС. Т. 1. С. 172). В дополнение к этому Собор в Александрии (нояб. 430) утвердил особое послание к Несторию (Τοῦ Σωτῆρος) (ACO. T. 1. Vol. 1 (1). P. 33-42; ДВС. Т. 1. С. 191-199), составленное свт. Кириллом, в к-ром в форме 12 анафематизмов высказывалось правосл. учение о воплощении Бога Слова. Этот документ у мн. представителей антиохийской школы (см. ст. Богословские школы древней Церкви) по причине нек-рой терминологической неопределенности богословского языка возбудил подозрения в принадлежности его автора к ереси аполлинарианства.

Упреждая своих догматических противников, Несторий потребовал от императора созыва Вселенского Собора для разрешения возникшего спора. Имп. Феодосий II указом (сакрой от 19 нояб. 430, текст: ACO. T. 1. Vol. 1 (1). P. 114-116; ДВС. Т. 1. С. 210-211) назначил Собор в г. Эфесе на Пятидесятницу (7 июня 431). Император предписывал, чтобы из каждой провинции империи на Собор прибыл митрополит «с немногими епископами». Особые приглашения были направлены выдающимся церковным деятелям на Востоке и Западе: Акакию, еп. Веррийскому, прп. Симеону Столпнику и блж. Августину (уже скончавшемуся в авг. 430) (CPG, N 8653; ACO. T. 1. Vol. 1 (1). P. 112). За порядком на Соборе император поручил следить комиту Кандидиану с условием, чтобы он «не вмешивался в исследование о догматах»; в его обязанности входило не допускать беспорядков в городе и не отпускать участников до окончания Собора (ACO. T. 1. Vol. 1 (1). P. 120; ДВС. Т. 1. С. 213).

За неск. дней до намеченного срока в Эфес стали съезжаться участники Собора. Одним из первых прибыл морем свт. Кирилл Александрийский в сопровождении ок. 50 епископов, множества клириков, параваланов и монахов. Столь большое число епископов, сопровождавших Александрийского архиепископа, хотя и находится на первый взгляд в противоречии с указом императора, но объясняется тем фактом, что в Египте, в состав к-рого в V в. входило 9 провинций, митрополитов не было; церковное управление здесь традиционно было сосредоточено в руках Александрийского архиепископа (Болотов. Собр. трудов. Т. 4. С. 245). К этому времени на месте уже был и Несторий с подчиненными епископами, многочисленными преданными сторонниками и охраной. В число его деятельных друзей входил комит Ириней, лицо влиятельное при дворе имп. Феодосия II; император, узнав о его желании сопровождать Нестория, запретил своему придворному «принимать участие в делах Собора» (ACO. T. 1. Vol. 1 (1). P. 121; ДВС. Т. 1. С. 214).

III Вселенский Собор. Роспись собора в честь Рождества Пресв. Богородицы Ферапонтова мон-ря. Дионисий. 1502 г.

III Вселенский Собор. Роспись собора в честь Рождества Пресв. Богородицы Ферапонтова мон-ря. Дионисий. 1502 г.

Свт. Кирилл и Несторий, оказавшись во главе 2 противостоящих партий, образованных их сторонниками, не только не вступали в церковное (литургическое) общение, но и отказывались даже просто встречаться и вести переговоры, чтобы внести ясность в спор и достигнуть хоть какого-то компромисса, и фактически смотрели друг на друга как на еретиков. На улицах Эфеса происходили стычки между моряками и параваланами, прибывшими из Александрии защищать своего папу, и к-польскими сторонниками Нестория. Мемнон, еп. Эфесский и митрополит Асии, вместе с многочисленными епископами этой провинции встал на сторону свт. Кирилла, запретив Несторию и его сторонникам вход в церкви города. Одной из причин такого действия было сильное недовольство постоянным вмешательством К-поля в дела асийских церквей, с чем после возвышения столичной кафедры на II Вселенском Соборе (381) приходилось все более считаться. Поскольку епископы мн. важных провинций (диоцеза Восток, Палестины, Италии и др.) не прибыли в срок, открытие Собора откладывалось.

12 июня с опозданием на 5 дней прибыли и присоединились к свт. Кириллу палестинские епископы (ок. 15) во главе со свт. Ювеналием, архиеп. Иерусалимским; он имел намерение добиться независимости от Антиохии, претендовавшей на церковную власть над всем диоцезом Восток, включая Палестину. Вскоре прибыли Флавиан, еп. Филиппийский, представлявший Руфа, еп. Фессалоникийского, вместе с 3 иллирийскими епископами, а также диакон Карфагенской Церкви Весула, единственный на Соборе посланец от Африканской Церкви, подпавшей незадолго до этого под иго вандалов-ариан. Наконец, прибыли епископы Александр Апамейский и Александр Иерапольский с известиями от епископов диоцеза Восток («восточных»): их поездка из Антиохии в Эфес оказалась очень трудной и сильно затянулась. Глава «восточных» Иоанн, еп. Антиохийский, в своем послании к свт. Кириллу извинялся за задержку и просил его и др. отцов Собора, если возможно, подождать нек-рое время (ACO. T. 1. Vol. 1 (1). P. 119; ДВС. Т. 1. С. 214), на словах же извещал: «Если замедлю, делайте свое дело» (ACO. T. 1. Vol. 1 (2). P. 67, 68; ДВС. Т. 1. С. 267, 268). В лагере противников Нестория больше не хотели ждать и приняли эти слова как руководство к действию. Игнорируя запреты со стороны Кандидиана и несмотря на просьбу 68 епископов к Кириллу и Ювеналию дождаться прибытия вост. епископов и посланцев из Италии и Сицилии (ACO. T. 1. Vol. 4. P. 27-30), в воскресенье 21 июня было решено открыть Собор на следующий день.

Ход Собора

1-е деяние

22 июня. Состоялось в соборной (Великой) церкви Эфеса, называемой Св. Мария, под председательством свт. Кирилла, имевшего полномочия представлять и Римского папу св. Келестина. Присутствовало ок. 160 епископов. Комит Кандидиан стал убеждать собравшихся не открывать частных собраний, а подождать и собраться вместе с «восточными», а также с находящимися в Эфесе сторонниками Нестория, не принявшими участие в заседании. Настаивая на точном соблюдении воли императора, Кандидиан был вынужден зачитать имп. сакру, адресованную Собору (ACO. T. 1. Vol. 1 (1). P. 120-121; ДВС. Т. 1. С. 213-214), и после прочтения был удален за двери; в дальнейшем он вместе с нек-рыми из сторонников Нестория пытался протестовать против таких действий отцов Собора (ACO. T. 1. Vol. 4. P. 31-33).

Согласно каноническим правилам, Нестория трижды приглашали на Собор, но он так и не явился, обнаружив этим свою нераскаянность. Причем, если на 1-е приглашение, сделанное еще накануне открытия, он дал ответ, сказав: «Посмотрю, и если мне нужно будет пойти, приду» (ACO. T. 1. Vol. 1 (2). P. 9; ДВС. Т. 1. С. 218), на 2-е: «Явлюсь, когда прибудут и все другие епископы», то депутация епископов с 3-м письменным приглашением даже не была допущена к Несторию военными, подчиненными Кандидиану. По предложению свт. Ювеналия Иерусалимского был прочитан Никейский Символ веры, с к-рым необходимо было, по его мнению, сравнить всякое учение, «чтобы согласное с этим изложением было утверждено, а несогласное отвергнуто» (ACO. T. 1. Vol. 1 (2). P. 12; ДВС. Т. 1. С. 222; см.: Grillmeier. Vol. 1. P. 485). После этого по просьбе прп. Акакия, еп. Мелитинского, было зачитано 2-е послание свт. Кирилла к Несторию, «Καταφλυαροῦσι μέν, ὡς μανθάνω» и ответ на него (ACO. T. 1. Vol. 1 (1). P. 25-28, 29-32; ДВС. Т. 1. С. 144-147, 147-150). Отцы Собора признали письмо свт. Кирилла согласным с Никейской верой (всего выступили 125 чел.), а письмо Нестория противоречащим ей, воскликнув: «Кто не анафематствует Нестория, тот сам да будет анафема! Православная вера анафематствует его! Святой Собор анафематствует! Кто сообщается с Несторием да будет анафема!» (ACO. T. 1. Vol. 1 (2). P. 35; ДВС. Т. 1. С. 243). Затем было прочитано послание папы св. Келестина к Несторию о вере (ACO. T. 1. Vol. 2. P. 7-12; ДВС. Т. 1. С. 166-172) и 3-е послание свт. Кирилла к Несторию (Τοῦ Σωτῆρος). Эти документы еще в дек. 430 г. были вручены Несторию, но ответа на них, как выяснилось из реплик передававших письма епископов - участников Собора, так и не последовало. Феодот Анкирский и прп. Акакий, еп. Мелитинский, сообщили отцам Собора, что и здесь, в Эфесе, Несторий продолжает упорно держаться своих убеждений. Ими были приведены характерные выражения Нестория: он «отвергал, что Богу Слову, т. е. Единородному, можно приписать что-либо человеческое, считая это унизительным для Него», продолжал настаивать, «что о Боге нельзя говорить, что Он питался млеком или родился от Девы», «нельзя сказать, что Он - двух или трех месяцев», а один из сторонников Нестория утверждал, что «иной есть Сын, претерпевший страдания, и иной - Бог Слово» (ACO. T. 1. Vol. 1 (2). P. 38; ДВС. Т. 1. С. 245). По просьбе Флавиана, еп. Филиппийского, были прочитаны отрывки о предмете расследования из творений св. отцов: сщмч. Петра Александрийского, свт. Афанасия Великого, папы Римского Юлия I (в действительности - отрывок сочинения аполлинариста Тимофея: CPG, N 3726 - ACO. T. 1. Vol. 1 (2). P. 41; ДВС. Т. 1. С. 247), папы Римского Феликса (также аполлинарианская подделка: CPG, N 3741 (2) - ACO. T. 1. Vol. 1 (2). P. 41; ДВС. Т. 1. С. 248), Феофила, архиеп. Александрийского, сщмч. Киприана, еп. Карфагенского, святителей Амвросия Медиоланского, Григория Богослова, Василия Великого, Григория Нисского; наконец, были зачитаны выдержки из проповедей Нестория. В заключение было прочитано послание к Собору Капреола, еп. Карфагенского (ACO. T. 1. Vol. 1 (2). P. 52-54; ДВС. Т. 1. С. 258-259).

На основании таких свидетельств Собор торжественно осудил Нестория и низложил как еретика. В приговоре, подписанном 197 епископами, определялось: «Господь наш Иисус Христос, на к-рого он изрыгал хулы, устами сего святейшего Собора определяет лишить его епископского сана и отлучить его от церковного общения» (ACO. T. 1. Vol. 1 (2). P. 54; ДВС. Т. 1. С. 260). Жители Эфеса до позднего вечера ожидали соборного решения и, услышав о низложении Нестория, как об этом писал в послании к клиру и народу Александрии свт. Кирилл, «все единодушно начали восхвалять святой Собор и прославлять Бога. Нас же, как только мы вышли из церкви, провожали со светильниками до жилища, и было великое торжество и освещение в городе. Показал таким образом Господь уничижающим славу Его, что Он все может» (ACO. T. 1. Vol. 1 (1). P. 117-118; ДВС. Т. 1. С. 273-274). Вечером 22 июня или же утром следующего дня Несторий получил офиц. осуждение: «Несторию новому Иуде. Знай, что ты, за нечестивые твои проповеди и противление канонам, в 22-й день текущего месяца июня, на основании церковных правил, низложен святым Собором и лишен всякой церковной степени» (ACO. T. 1. Vol. 1 (2). P. 64; ДВС. Т. 1. С. 266). В то же время участники Собора поспешили известить о своем приговоре Несторию к-польских клириков, чтобы они хранили «все, что принадлежит Церкви» до избрания нового епископа (ACO. T. 1. Vol. 1 (2). P. 64-65; ДВС. Т. 1. С. 266). Был отправлен подробный отчет о случившемся императорам Феодосию II и Валентиниану III (ACO. T. 1. Vol. 1 (3). P. 3-5; ДВС. Т. 1. С. 270-273). Однако, поскольку выезд из города был запрещен, они не смогли беспрепятственно сообщить в К-поль о происшедших в Эфесе реальных событиях (ACO. T. 1. Vol. 1 (2). P. 68; ДВС. Т. 1. С. 269). Только спустя неск. недель (не ранее середины июля) переодетый нищим посланец Собора сумел добраться до столицы, пронеся в посохе акты 1-го деяния и ряд др. документов (Болотов. Лекции. Т. 4. С. 211). В свою очередь Несторий и 10 его сторонников направили жалобу императору, в к-рой отмечали нарушения предписаний императора их противниками, особо подчеркивали злоупотребления со стороны Мемнона, еп. Эфесского, закрывшего для них церкви города, и выставляли его главным виновником своих злоключений (ACO. T. 1. Vol. 1 (5). P. 13-15; ДВС. Т. 1. С. 269-270).

«Соборик восточных»

26 июня в Эфес прибыл Иоанн, еп. Антиохийский, и вост. епископы. Еще на дороге им стали известны в общих чертах последние события. Теперь же им сообщили и о нек-рых подробностях. Сторонники свт. Кирилла проинформировали прибывших епископов о соборном низложении Нестория и недопустимости общения с ним (ACO. T. 1. Vol. 1 (3). P. 46; ДВС. Т. 1. С. 383). В доме, где остановился еп. Иоанн Антиохийский, почти сразу был открыт «соборик», составленный из епископов, не принимавших участия в 1-м деянии Собора, и из епископов, прибывших вместе с ним (всего 43 участника, 53 - по лат. тексту в Collectio Casinensis; см.: ACO. T. 1. Vol. 4. P. 37-38); в его собственных офиц. бумагах он именовался как «святой собор Восточного диоцеза и епархий Вифинии, Писидии, Пафлагонии, Каппадокии Второй, Европы, Родопы, Фессалии и Дакии». Было заслушано сообщение комита Кандидиана о событиях последних дней, о нарушении сторонниками свт. Кирилла имп. сакры, также особо прочитанной. Епископы, сторонники Нестория, рассказали о тех притеснениях и унижениях, к-рые они испытали после своего прибытия в Эфес особенно со стороны еп. Мемнона, закрывшего для них все церкви города и посылавшего к ним с угрозами своих клириков,- в этих действиях они усматривали желание их противников «избежать исследования их еретического злоучения», содержащегося в 12 анафематизмах свт. Кирилла, сходного, по их мнению, с учением Ария, Аполлинария и Евномия (ACO. T. 1. Vol. 1 (5). P. 121; лат. текст: ACO. T. 1. Vol. 4. P. 36; ДВС. Т. 1. С. 285). После этого возглавлявший «соборик» еп. Иоанн Антиохийский, заметив, что порой ради здравия всего тела отсекают зараженные неизлечимой болезнью члены, предложил низложить свт. Кирилла и еп. Мемнона, к-рые, по его мнению, являлись главными виновниками случившегося, т. к. они подали повод к нарушению церковных постановлений и предписаний императора и придерживаются еретического учения, содержащегося в 12 «главах»-анафематизмах; их сторонников - отлучить от церковного общения до тех пор, пока не принесут анафему на учение свт. Кирилла и не присоединятся к ним, как того требует имп. сакра. Участники «соборика» одобрили такое предложение: свт. Кирилл и еп. Мемнон без к.-л. соблюдения обычных формальностей были объявлены низложенными; остальным отцам Собора отправили отлучительную грамоту (ACO. T. 1. Vol. 1 (5). P. 122-124; лат. текст: ACO. T. 1. Vol. 4. P. 36-39; ДВС. Т. 1. С. 286-287). Их отчет о случившемся, в т. ч. и о деянии «соборика» - низложении свт. Кирилла и Мемнона, был направлен императору (ACO. T. 1. Vol. 1 (5). P. 124-125; лат. текст: ACO. T. 1. Vol. 4. P. 39; ДВС. Т. 1. С. 288); в особых посланиях подробно извещались клир, сенат и народ К-поля, а также императрицы Пульхерия и Евдокия (ACO. T. 1. Vol. 1 (5). P. 127-129, 131-132; ДВС. Т. 1. С. 288-292).

В столице об осуждении Нестория узнали из донесения комита Кандидиана, написанного еще до прибытия еп. Иоанна Антиохийского. Император сакрой 29 июня 431 г. отменил все решения Собора. Он повелел епископам ждать своего нового представителя и не разъезжаться до тех пор, пока «догматы благочестия не будут рассмотрены всем Собором» (ACO. T. 1. Vol. 1 (3). P. 9-10; ДВС. Т. 1. С. 345-346). Это требование императора, о к-ром в Эфесе узнали 1 июля, не удовлетворяло в равной мере враждебные стороны: каждая считала свои решения канонически правильными и не подлежащими отмене (послание отцов Собора: ACO. T. 1. Vol. 1 (3). P. 10-13; ДВС. Т. 1. С. 375-378, послание «восточных»: ACO. T. 1. Vol. 1 (5). P. 125-127; ДВС. Т. 1. С. 346-348).

2-е деяние

10 июля. При таких обстоятельствах в Эфес прибыли посланцы папы Римского, епископы Аркадий и Проэкт и пресв. Филипп, и присоединились к свт. Кириллу. В резиденции еп. Мемнона (ἐν τῷ ἐπισκοπείῳ) с их участием состоялось деяние Собора. Было зачитано послание папы св. Келестина к Собору (по-латински и по-гречески), одобренное всеми присутствовавшими участниками заседания (лат. текст: ACO. T. 1. Vol. 2. P. 22-24; греч. текст: ACO. T. 1. Vol. 1 (3). P. 55-57; рус. пер.: ДВС. Т. 1. С. 294-296).

3-е деяние

11 июля. Папские легаты, получившие для ознакомления о всем прежде сделанном записи 1-го соборного деяния, согласились с приговором об осуждении Нестория и после нового его публичного прочтения поставили под ним свои подписи.

4-е и 5-е деяния

16 и 17 июля. Разбиралась жалоба, поданная Собору свт. Кириллом и еп. Мемноном, на неканонические действия в их отношении со стороны еп. Иоанна Антиохийского и его «соборика». Поскольку еп. Иоанн, несмотря на троекратное приглашение прибыть и дать отчет о своих поступках, так и не явился на заседание Собора, он вместе с 33 его сторонниками был объявлен отлученным от церковного общения вплоть до раскаяния, а его противозаконное низложение свт. Кирилла и еп. Мемнона - «не имеющим совершенно никакой силы» (ACO. T. 1. Vol. 1 (3). P. 24-25; ДВС. Т. 1. С. 315). Подробный отчет об этих заседаниях и действиях в отношении вост. епископов был отправлен императорам (ACO. T. 1. Vol. 1 (3). P. 28-30; ДВС. Т. 1. С. 316-318). Также было составлено особое послание к папе св. Келестину с информацией о ходе Собора (прилагались акты 5 деяний); кроме того, в этом документе подтверждались решения в отношении пелагиан (см. ст. Пелагианство) и целестиан, ранее осужденных Соборами на Западе (ACO. T. 1. Vol. 1 (3). P. 9; ДВС. Т. 1. С. 322).

6-е деяние

22 июля. Было посвящено рассмотрению символа веры, представленного Собору Харисием, пресвитером из Филадельфии (пров. Лидия). Прибывшие туда из К-поля пресвитеры Антоний и Иаков, имея этот символ и рекомендательные письма от пресвитеров Анастасия и Фотия (сторонников Нестория), занимались обращением местных раскольников - четыренадесятников (квартодециман) и новациан (см. ст. Новациан). Символ был признан еретическим (греч. текст: ACO. T. 1. Vol. 1 (7). P. 97-100; рус. пер.: ДВС. Т. 1. С. 327-329). При этом Собор определил впредь не позволять никому излагать «иную веру, кроме определенной святыми отцами, со Святым Духом сошедшимися в Никее» (ACO. T. 1. Vol. 1 (7). P. 105-106; ДВС. Т. 1. С. 334).

7-е деяние

31 авг. (по традиц. датировке; согласно др. т. зр.- 31 июля; см.: Болотов. Лекции. Т. 4. С. 217, 219; Bardy G. Les Débuts de Nestorianisme // Histoire de l'Église. P., 1937. Vol. 4. P. 186). Деяние было посвящено автокефалии Кипрской Церкви. Епископы Кипра подали прошение отцам Собора о вмешательстве в дела их Церкви предстоятеля Антиохийской кафедры, к-рый, по их словам, стремился «подчинить остров и восхитить себе право рукоположения, вопреки правилам» и прежнему обычаю (ACO. T. 1. Vol. 1 (7). P. 121; ДВС. Т. 1. С. 399). Собор определил, что «предстоятели святых кипрских церквей будут сохранять неприкосновенным и ненарушимым, по правилам святых отцов и по древнему обычаю, свое право - самим производить рукоположения благочестивейших епископов. Благоугодно святому и вселенскому Собору сохранить чистыми и неприкосновенными в каждой области те права, какие она имела от начала по древнему обычаю» (ACO. T. 1. Vol. 1 (7). P. 122; ДВС. Т. 1. С. 400).

Прочие деяния

(Без порядковых номеров и датировок.) Разбирались вопросы о епископе провинции Европа (ACO. T. 1. Vol. 1 (7). P. 122-123; ДВС. Т. 1. С. 405) и о еретиках-мессалианах (сохр. только соборное определение: ACO. T. 1. Vol. 1 (7). P. 117-118; ДВС. Т. 1. С. 404-405).

Последствия Собора

Известия о случившемся в Эфесе достигли К-поля, и это подтолкнуло сторонников свт. Кирилла к активным действиям. Прежде всего было необходимо довести до сведения императора правосл. т. зр. и убедить его в легитимности Собора и его определений. Особая роль в этом принадлежала архимандриту одного из столичных мон-рей авве Далматию. Ради торжества истинной веры старец покинул затвор, в к-ром пребывал в течение более 40 лет, возглавил процессию к-польских монахов и рассказал императору о том, что происходит в Эфесе. «Восточные» также пытались повлиять на имп. Феодосия, агитацию среди придворных развернул комит Ириней. Ему удалось на время убедить императора, что Собор проведен без соблюдения порядка и что осуждать надо скорее свт. Кирилла, чем Нестория (ACO. T. 1. Vol. 1 (5). P. 136; ДВС. Т. 1. С. 352-353). Император колебался, принимая противоречащие одно другому решения. Наконец, в нач. августа в Эфес отправился имп. уполномоченный комит Иоанн с новой сакрой, адресованной 53 епископам, среди к-рых были представители обеих сторон. Император, не делая различия между Собором и собранием «восточных», одобрил низложение и Нестория, и Кирилла с Мемноном. Отметив, что участники Собора сохраняют «христианскую веру и православное учение, утвержденное святейшим Собором, бывшим при блаженном Константине», он выражал надежду, что каждый в «святейшем собрании будет стараться о том, чтобы, разрешив все недоумения и уничтожив все соблазны, возвратиться домой в мире и единодушии» (ACO. T. 1. Vol. 1 (3). P. 32; ДВС. Т. 1. С. 354). Однако надежде императора не суждено было сбыться. Попытка комита Иоанна объединить враждующие партии в Эфесе не увенчалась успехом, как это следует из его подробного отчета имп. Феодосию (ACO. T. 1. Vol. 1 (7). P. 67-68; ДВС. Т. 1. С. 354-356). Уже на 1-м совместном собрании сторонники свт. Кирилла Александрийского заявили о своем нежелании видеть среди участников Нестория, а «восточные» в свою очередь настаивали на том, чтобы не присутствовал свт. Кирилл. Имп. послание, прочитанное после удаления свт. Кирилла и Нестория, получило различную оценку у представителей обеих сторон. «Восточные» одобрили решение императора, но, признавая православным термин «Богородица» (Θεοτόκος), выдвигали необходимым условием объединения со своими противниками осуждение «еретических глав» свт. Кирилла с его анафематизмами (т. е. 3-е послание свт. Кирилла к Несторию Τοῦ Σωτῆρος). Отцы Собора отказались принять осуждение свт. Кирилла и еп. Мемнона, а после их ареста, к-рый осложнил переговоры с «восточными», неоднократно просили императора освободить их лидеров (ACO. T. 1. Vol. 1 (3). P. 32-33, 47-48; ДВС. Т. 1. С. 380-382, 384-386). Комит Иоанн «потребовал представить ему письменное изложение веры». «Восточные» согласились (ACO. T. 1. Vol. 1 (3). P. 38; ДВС. Т. 1. С. 343-345). Участники Собора, разгадав тайный умысел чиновника, питавшего надежду, что таким действием он заставит противников объединиться, воспротивились и, как писал об этом свт. Кирилл, отметили: «Мы призваны не как еретики, но пришли утвердить колеблемую веру и утвердили ее, да и сам император не имеет нужды ныне учиться вере; он знает ее и крещен в ней» (ACO. T. 1. Vol. 1 (3). P. 45-46; ДВС. Т. 1. С. 382-383). Совещание имп. Феодосия с депутациями от Собора и от «восточных» (по 8 чел.), приглашенными в Халкидон (этот пригород К-поля был выбран из-за боязни волнений монахов в городе), также не принесло желаемого императором согласия между сторонами.

Наконец, император решил закрыть Собор и отпустить его участников из Эфеса. Почти одновременно были опубликованы противоречащие одна другой сакры: согласно 1-й, Собор распускался по домам, но свт. Кирилл и еп. Мемнон объявлялись низложенными (ACO. T. 1. Vol. 4. P. 68-69, существует только лат. перевод), по 2-й - они признавались епископами наравне с остальными, император отказывался осудить «восточных» и просил отцов Собора позаботиться о восстановлении церковного мира (греч. текст: ACO. T. 1. Vol. 1 (7). P. 142; лат. пер.: ACO. T. 1. Vol. 4. P. 73-74). К этому времени Несторий добровольно отказался от своей кафедры и был с почетом отправлен в Антиохию на покой (ACO. T. 1. Vol. 1 (7). P. 71, ACO. T. 1. Vol. 4. P. 64), замененный неск. месяцами спустя ссылкой в Петру. В К-поле на освободившуюся кафедру 25 окт. был рукоположен епископами - делегатами Собора престарелый благочестивый пресв. Максимиан, эконом Великой ц. Он немедленно вошел в церковное общение со свт. Кириллом (ACO. T. 1. Vol. 1 (3). P. 71; ДВС. Т. 1. С. 514), к-рый уже 31 окт. с триумфом вернулся в Александрию.

Ликвидировать возникший раскол и восстановить мир с «восточными» удалось с большим трудом после долгих переговоров, в к-рых принимало участие правительство, лишь к весне 433 г. Догматические противники согласились пойти на нек-рые уступки: «восточные» признали легитимность Эфесского Собора и его решений, отказались от обвинений свт. Кирилла в аполлинарианской ереси, якобы содержащейся в его 12 анафематизмах; свт. Кирилл, чтобы рассеять подозрения в этом, подписал особую формулу, составленную «восточными» еще в ходе работы Собора, и включил ее в свое послание к еп. Иоанну Антиохийскому («Εὐφραινέσθωσαν οἱ οὐρανοί» - ACO. T. 1. Vol. 1 (4). P. 15-20; ДВС. Т. 1. С. 540-543). Тем самым он фактически закрыл череду споров и церковных нестроений.

А . В . Храпов

Богословие Собора

Многочисленные Соборы IV в. по настоятельным требованиям императоров или их чиновников составляли каждый свое исповедание веры, и поэтому церковная история IV в. есть в известном смысле история символов и «формул». Уникальность III Вселенского Собора в ряду Вселенских Соборов - в том, что имп. власть заняла пассивную и нейтральную позицию, и это вызвало не только канонический кризис, противопоставивший Собору «соборик восточных», но и известные трудности с пониманием вероучительного итога Собора, к-рый не пожелал дать вероопределение по спорному вопросу и запретил на будущее любые новые исповедания веры, повелев руководствоваться исключительно Никейским (не Никео-Константинопольским) Символом веры: «...святой собор определил: не позволять никому произносить, или писать, или слагать иную веру, кроме определенной святыми отцами, со Святым Духом сошедшимися в Никее, а кто дерзнет или составить иную веру, или произносить, или предлагать желающим обратиться к познанию истины из язычества, или из иудейства, или из какой-нибудь ереси, то таковые, если они епископ или клирики, да будут отлучены… а миряне да подвергнутся анафеме» (ACO. T. 1. Vol. 1 (7). P. 105-106; ДВС. Т. 1. С. 334). Впрочем, и «соборик восточных» занял подобную же позицию (ДВС. Т. 1. С. 343-344).

Поскольку Собор не дал своего изложения веры, у богословов до сих пор нет единого мнения о содержании учения Собора. Самое бесспорное - осуждение Нестория (о его учении в целом см. ст. Несторий). Заблуждение К-польского архиепископа - в его христологии, заострившей, выведшей за грань, отделяющую Православие от ереси, особенности антиохийской христологии с ее «антропологическим максимализмом» (свящ. Г. Флоровский): полностью признавая, подчеркивая реальность человечества во Христе, эта христология затруднялась выразить образ соединения человечества с божеством в Богочеловеке. Учение Нестория (за пределами Сирии, где он выглядел идущим в русле местных преданий) было тем более вызывающим, что выражал он его с ученым высокомерием, не боясь вступать в столкновение с основами вероучения Церкви: «Слово стало плотью» (Ин. 1. 14); «верую... во Единаго Господа Иисуса Христа Сына Божия... воплотившагося... вочеловечшася, распятаго... и страдавша, и погребенна, и воскресшаго» (Символ). Способ соединения божества и человечества во Христе Несторий выражает словами συνάφεια (сопряжение), σχέσις (соотношение) или терминологией «обитания» («храм и Живущий в нем»). Он строго избегает всякого указания на «общение свойств»; нельзя называть «единосущное божество страдавшим, соприсносущного Отцу - рожденным во времени, восставившего разрушенный храм - воскресшим» (АСО. T. 1. Vol. 1 (1). р. 29; ДВС. Т. 1. с. 147). В том, что Божество бесстрастно и в Воплощении сохраняются все естественные свойства и божества и человечества, Несторий был единомыслен со свт. Кириллом. Но он настолько акцентировал различие Воспринявшего и воспринятого, что единый Христос у него двоился, разделялся на два лица, два субъекта. Частным выводом было то, что Несторий отказал Пресв. Деве Марии в давно уже ставшем частью Предания имени Богородица, не возражая против имени Человекородица и высказываясь за имя Христородица, поскольку Христос - общее имя двух естеств. Один из союзников Нестория, еп. Дорофей Маркианопольский, даже провозгласил анафему на называющих Деву Марию Богородицей.

Собор имел следующие материалы для суждения о Нестории: 2-е послание Нестория свт. Кириллу (АСО. T. 1. Vol. 1 (1). P. 29-32; ДВС. Т. 1. С. 147-150), сборник цитат из Нестория (АСО. T. 1. Vol. 1 (2). P. 45-52; ДВС. Т. 1. С. 252-257), а также полемические творения свт. Кирилла: 5 книг против Нестория (АСО. T. 1. Vol. 1 (6). P. 13-106), Апология анафематизмов против Феодорита (Ibid. P. 107-146) и Апология анафематизмов против «восточных» (АСО. T. 1. Vol. 1 (7). P. 33-65). Дипен установил, что из 12 анафематизмов свт. Кирилла 11 имеют точные соответствия текстам Нестория, содержащимся в одном или неск. из указанных источников (Diepen. р. 68-74). Нек-рые цитаты из написанного Несторием: «Иное - быть вместе с рожденным, и иное - родиться»; «Ради носящего почитаю носимого, ради сокровенного почитаю видимого»; «Будем исповедовать Бога в человеке, будем почитать человека, спокланяемого с Вседержителем Богом, по причине божественного общения (συναφείας)»; «То, что может подлежать страданию, есть храм, а не Бог, оживотворяющий пострадавшего»; «Один и Тот же был и младенцем, и Владыкою младенца»; «Покланяюсь Ему вместе с Божеством, как соучастнику божественного величия»; Христос «мало помалу достиг достоинства первосвященника... совершается... то, что мало помалу преуспевает»; Он «приносит жертву тела за Себя и за соестественных Ему людей» (ДВС. Т. 1. С. 253-256).

Чтобы понять, какое учение Собор противопоставил учению Нестория, необходимо вернуться к процедуре 1-го заседания. После чтения Никейского Символа было прочитано 2-е послание свт. Кирилла Несторию; 125 отцов Собора в кратких выступлениях одобрили это послание, остальные к ним присоединились. Затем было прочитано 2-е послание Нестория свт. Кириллу. Последовала серия кратких выступлений отцов (всего 35), осудивших учение Нестория. В то время как егип. епископы единодушно анафематствовали его, др. высказывались нюансированно: нек-рые избегали называть имя Нестория, осуждая его учение, иные, называя Нестория, не анафематствовали его. Затем последовали «совместные» (ἅμα - АСО. T. 1. Vol. 1 (2). P. 35) аккламации «всех епископов», где также присутствуют нюансы: анафематствование (в одной из аккламаций) «послания и учения Нестория» еще не есть анафематствование его самого, каковое провозглашается в др. аккламациях. Вообще говоря, эти фиксированные в актах восклицания - специфический «жанр»: характер голосования они могут иметь, только когда ставится на голосование к.-н. постановление; в др. случаях аккламации имеют значение не юридическое, но церемониально-эмоциональное. В данном случае (нужно все время помнить о моральном давлении «восточных», защищавших Нестория, и имп. власти, требовавшей мира и церковного согласия) сознательно была взята предельно высокая нота, чтобы затем всякое снижение тона можно было оценить как уступку и компромисс. В итоге офиц. постановлением анафематствован Несторий не был. Но процесс осуждения его продолжался. Над всеми событиями Собора доминировала авторитетная личность свт. Кирилла, к-рый, однако, не только утверждал и защищал свое богословское видение Христа, но и взаимодействовал с др. участниками процесса и, как показал дальнейший ход событий, был способен на поиски взаимопонимания и уступки. Настал момент показать, что осуждение Нестория имеет широчайшую соборную санкцию, выходящую за рамки Собора в Эфесе. Было прочитано послание Несторию папы св. Келестина, к-рый от лица Собора своих епископов угрожал Несторию низложением и отлучением. Представлять папу в действиях против Нестория было поручено свт. Кириллу, к-рый также собрал местный Собор в Александрии и от его лица адресовал Несторию свое 3-е послание, завершающееся 12 анафематизмами. Хотя догматическое содержание послания полностью принадлежит свт. Кириллу, формально оно имеет за собою авторитет поместных Соборов 2 крупнейших Патриархатов, если выражаться более поздним языком. То, что Несторий в свое время отверг этот ультиматум, предъявляется теперь как одно из важных обвинений против него, имеющее не только канонические последствия, но и богословские импликации. Молчаливое, без голосования, включение 3-го послания свт. Кирилла Несторию в акты Собора весьма весомо. Собственно говоря, споры о догматическом содержании постановлений Собора сводятся к вопросу, считать ли 3-е послание одобренным Собором или только «причисленным к документам». На этот вопрос ученые отвечают по-разному. Но во всех совр. изданиях постановлений Вселенских Соборов 3-е послание находит себе место (Г. Денцингер, И. Романидис, Conciliorum Oecumenicorum Decreta). Осторожный И. Кармирис не помещает в основном тексте ни 3-го, ни даже бесспорного 2-го послания свт. Кирилла Несторию, но дает оба в подстрочнике. Собор обратил особое внимание на то, как принял 3-е послание Несторий. Было отмечено, что он, ознакомившись с посланием, не пожелал встречаться с доставившими его епископами, к-рым накануне обещал дать ответ. Было отмечено и то, что Несторий не внял ультиматуму и продолжал проповедовать «то же и еще худшее учение». Затем было зачитано 2 собрания выдержек из сочинений св. отцов и Нестория. Но Несторий все еще не подвергся осуждению: несмотря на прозвучавшие ранее анафемы, он продолжал именоваться «благоговейнейшим» (εὐλαβέστατος - АСО. T. 1. Vol. 1 (2). P. 37, 45). Затем - еще одна демонстрация вселенской соборности: прочитано послание митрополита Карфагенского. И лишь после этого последовало осуждение Нестория, выдержанное в канонических понятиях, но мотивированное догматически: «Решение, вынесенное против Нестория, низлагающее (καθαιροῦσα) его. Св. Собор изрек: так как почтеннейший Несторий, сверх прочего, не захотел повиноваться нашему приглашению и не принял посланных нами святейших и богочестивейших епископов, мы были вынуждены исследовать нечестивые его учения и, изобличив его из его писем и сочинений, прочитанных [здесь], а также из того, что он недавно говорил в этой митрополии, о чем засвидетельствовано, что он нечестиво мыслит и проповедует, мы, с необходимостью вынуждаемые на основании канонов, а также послания святейшего отца нашего и сослужителя Келестина, епископа Римской Церкви, много прослезившись, пришли к такому скорбному против него постановлению: подвергшийся от него хуле Господь наш Иисус Христос определил чрез настоящий святейший Собор, да будет сей Несторий чужд епископского достоинства и всякого священнического собрания (συλλόγου ἱερατικοῦ)» (АСО. T. 1. Vol. 1 (2). P. 54).

Акцентированное упоминание Римского папы не имело того значения, какое усматривают в этом католич. теологи. Скорее это было указанием на имп. двор Запада, к-рый стоял за спиной папы, с чем нужно было считаться имп. Феодосию II.

Непосредственное отношение к несторианскому спору имеет и упомянутый уже запрет составлять новые символы. Несторий активно боролся с ересями. Собору доложили, что посланные им к сектантам-четыренадесятникам миссионеры предлагают им для подписания не Никейский Символ, но его несторианскую переработку с пространным христологическим разделом. Автором этого исповедания мог быть Феодор, еп. Мопсуестийский (CPG, N 3871). Т. о., Собор, хотя и высказывался против новых вероопределений вообще, имел в виду в первую очередь замену Никейского Символа к.-л. иным. Именно так и понимали это постановление, составившее 7-е прав. Собора; вскоре Никейский Символ был повсеместно дополнен, и новый, Никео-Константинопольский Символ был принят не только православными, но и монофизитами, и несторианами. Возможность изменения Символа веры стала вновь обсуждаться в связи со спорами о Filioque. В свете сказанного можно полагать, что главная неправота творцов Filioque - в изменении церковного учения, ибо добавление к Символу правомочен сделать лишь Вселенский Собор. Имеются в виду значимые добавления; к таковым не относится рус. вариант «Господа истинного и животворящего».

С осуждением Нестория оказалось внешне связано соборное осуждение пелагианства. На греч. Востоке обращали мало внимания на бушевавшие на лат. Западе пелагианские споры. Нет оснований обвинять Нестория в сочувствии пелагианству. Когда неск. епископов-пелагиан искали заступничества у имп. Феодосия II и у Нестория, К-польский архиепископ корректно запрашивал о них папу св. Келестина (АСО. T. 1. Vol. 2. р. 12-15). Папа, уже настроенный против лжеучения Нестория, с большим раздражением упрекал его в том, что он игнорирует осуждение пелагиан и берет их под покровительство (Ibid. р. 11). Когда епископы собрались в Эфесе и произошло разделение, оба собрания жаловались, что их противники имеют в своих рядах пелагиан. На заседании 17 июля в присутствии папских легатов свт. Кирилл заявил: «...анафематствуем Аполлинария, Ария, Евлогия, Македония, Савеллия, Фотина, Павла и манихеев и всякую иную ересь; кроме того еще изобретателя новых хулений Нестория и его сообщников и единомышленников, и мыслящих согласно Целестию (Келестию) и Пелагию» (АСО. T. 1. Vol. 1 (3). р. 22). В конце послания папе Собор сообщал: «Когда на святом Соборе прочтены были записи деяний о низложении нечестивых пелагиан и целестиан, Целестия, Пелагия, Юлиана, Персидия, Флора, Маркеллина, Орентия и их единомышленников, определили и мы, чтобы осталось в силе и неизменности то, что определено о них твоим богочестием и в согласии с тобой считаем их низложенными» (Ibid. р. 9). Не рассматривая пелагианства по существу, Собор присоединился к рим. решениям. 1-е и 4-е правила Собора предписывают извержение из сана единомышленников Целестия - главного сподвижника Пелагия.

Собор осудил также мессалиан (евхитов, энтусиастов) - простонародную дуалистическую секту с яркими чертами материализма в учении о духовной жизни. Учение секты не известно досконально; нек-рые сведения о ней дает прп. Иоанн Дамаскин (Ioan. Damasc. De haer. 80). В совр. науке секта представляет большую проблему: предпринимаются попытки установить нити, связующие ее с нек-рыми известными творениями аскетической лит-ры (А. Г. Дунаев). Но и мессалианство Собор не изучал самостоятельно: он одобрил соборное постановление о нем, принятое в К-поле при архиеп. Сисинии I, а также относящиеся к мессалианам «Александрийские деяния». Собор предписал, чтобы мессалиане или подозреваемые в мессалианстве анафематствовали по пунктам учение, осужденное в хартии Сисиния: если они это сделают, клирики остаются в клире, а миряне - в церковном общении; если же откажутся - клирики лишаются сана и общения, а миряне анафематствуются. Мон-рям запрещается принимать находящихся под дознанием. «Было угодно также анафематствовать распространяемую книгу скверной оной ереси, называемую ими «Аскетикон»... и если кто обнаружит какое-нибудь иное сочинение их нечестия, да будет и оно анафема» (АСО. T. 1. Vol. 1 (7). P. 117-118; неточный пер., сделанный с лат.: ДВС. Т. 1. С. 404-405).

Но главное дело Собора - утверждение правосл. христологии, глашатаем к-рой явился свт. Кирилл. Опровергая Нестория, святитель с большой силой и убедительностью выразил истину единства лица Богочеловека. При этом, однако, терминология свт. Кирилла не была вполне точной: осмысление христологии только начиналось, а кроме того, свт. Кирилл оказался под влиянием аполлинарианских псевдоэпиграфов, надписанных именами свт. Афанасия Великого и др. отцов IV в. Из этих сочинений, имевших для него непререкаемый авторитет, свт. Кирилл заимствовал целые формулы. Сам он, однако, был совершенно чужд аполлинаризма, исповедуя полноту человечества во Христе и неизменность в Нем человеческой природы. И у александрийцев, и у антиохийцев сближались понятия природы, ипостаси и лица.

В то время как александрийская христологическая формула исповедовала одно лицо, одну ипостась, одну природу, антиохийская признавала две природы, две ипостаси, два лица. То, что при этом антиохийцы (Феодор Мопсуестийский, Несторий) объединяли два лица в одно «лицо единения» (Несторий), было весьма недостаточно для выражения единства во Христе, поскольку слово «лицо» значило также «роль», «личина», «лицо юридическое». Стояла задача согласования терминологии двух школ с сохранением того ценного, что было в богословии обеих. Важной задачей было также согласование христологической терминологии с уже утвердившейся тринитарной: одна сущность и природа, три ипостаси и лица. Начало исполнению этих задач и положил III Вселенский Собор. Христология Собора выражена в 2 посланиях свт. Кирилла Несторию.

Из 2-го послания («Καταφλυαροῦσι...»): «...мы не говорим, что естество (φύσις), изменившись, стало плотью, ни того, что оно преложилось в целого человека из души и тела; но что Слово, соединив с Собою по ипостаси (καθ᾿ ὑπόστασιν) плоть, одушевленную разумной душой, неизреченно и непостижимо стало человеком, сделалось Сыном человеческим, не волею одною или благоволением и не восприятием одного лица (προσώπου), и что различны к истинному единству соединенные естества, но един из двух (ἐξ ἀμφοῖν) Христос и Сын, не так, чтобы различие естеств было уничтожено ради соединения... Говорим, что Он пострадал и воскрес, не так, что Бог Слово Своим естеством претерпел раны... ибо бесстрастно Божество, ибо и бестелесно, но поскольку тело, ставшее Его собственным, сие претерпело, говорим, что Он пострадал за нас: ибо Бесстрастный был в страждущем теле» (АСО. T. 1. Vol. 1 (1). P. 26-27; ДВС. Т. 1. С. 145-146).

Из 3-го послания («Τοῦ Σωτῆρος...»): «...вочеловечился, т. е. принял плоть от Святой Девы и сделал ее Своею... таковое сотворил обитание, как если бы сказать о душе человека в отношении собственного ее тела... единая Ипостась Слова, воплощенная (ὑποστάσει μιᾷ τῇ τοῦ Λόγου σεσαρκωμένῃ, вариант σεσαρκωμένου)... [Анафематизмы:]

1. Кто не исповедует Еммануила истинным Богом и посему Святую Деву Богородицею, т. к. Она плотски родила Слово, сущее от Бога, ставшее плотью: да будет анафема.

2. Кто не исповедует, что Слово, сущее от Бога Отца, соединилось с плотию по ипостаси, и что посему Христос един с Своею плотию, т. е. один и тот же есть Бог и вместе человек: да будет анафема.

3. Кто во едином Христе, после соединения, разделяет Ипостаси, сопрягая их только связью (συναφείᾳ) по достоинству или же по господству и могуществу, а не лучше, по естественному соединению (συνόδῳ τῇ καθ᾿ ἕνωσιν φυσικήν): да будет анафема.

4. Кто изречения евангельских и апостольских писаний, глаголемые или о Христе святыми, или Им о Себе Самом, распределяет на два лица или ипостаси, и одни прилагает к человеку, мыслимому особо от Слова Божия, а другие, как богоприличные, к одному Слову Божию: да будет анафема.

5. Кто дерзает называть Христа человеком богоносным, а не Богом поистине как Сына единого и естеством (υἱὸν ἕνα καὶ φύσει), поскольку стало плотью Слово (Ин 1. 14) и приискренно приобщилось плоти и крови нашей (Евр 2. 14): таковой да будет анафема.

6. Кто говорит, что Слово Бога Отца есть Бог или владыка Христа, а не исповедует, что Тот же Самый есть Бог и вместе человек, поскольку Слово стало плотью, по Писаниям: да будет анафема.

7. Кто говорит, что человек Иисус был действуем Богом Словом и облечен славою Единородного, будучи иным в отношении Его: да будет анафема.

8. Кто дерзает говорить, что воспринятому человеку должно поклоняться вместе с Богом Словом, сопрославлять его с Ним и вместе называть Богом, как иного с Иным (ибо всегда прибавляемое συν - вместе с - принуждает так думать), а не почитает единым поклонением Еммануила и не относит к Нему единого славословия, поскольку Слово стало плотью: да будет анафема.

9. Кто говорит, что единый Господь Иисус Христос прославлен Духом как пользовавшийся чрез Него чуждою силою и от Него получивший возможность действовать против духов нечистых и совершать в людях богознамения, а не говорит, что Дух - Его собственный, чрез Которого Он и совершал богознамения: да будет анафема.

10. Божественное Писание говорит, что Христос был первосвященником и апостолом нашего исповедания: Он принес Себя за нас в воню благоухания Богу и Отцу (Ефес 5. 2). Если же кто говорит, что первосвященником и апостолом нашим было не Само Слово Божие, когда стало плотию и по нам человеком, но иной в отношении Него, особый человек от жены, или если кто говорит, что Он принес приношение и за Себя Самого, а не за нас только одних (ибо не нуждался в приношении не знающий греха): да будет анафема.

11. Кто не исповедует плоть Господа животворящею и собственною Самого Слова [сущего] от Бога Отца, но [принадлежащею] некоему иному, отличному от Него, соединенному с Ним по достоинству или же приобретшему одно лишь божественное обитание, а не исповедует ее, как мы сказали, животворящею, ибо она стала собственной Слову, все могущему животворить: да будет анафема.

12. Кто не исповедует Слово Божие пострадавшим плотию и распятым плотию и смерть вкусившим плотию, ставшим перворожденным из мертвых (Кол 1. 18), так как Он есть жизнь и животворящий, как Бог: да будет анафема» (АСО. T. 1. Vol. 1 (1). P. 35-42; ДВС. Т. 1. С. 193-199).

Осуждение Нестория, вскоре признанное имп. Феодосием II, было важным этапом, но лишь одним из первых на пути становления правосл. христологии. Собор привел к церковному разрыву Александрии, Рима, К-поля и Иерусалима с Антиохией. У антиохийцев, «восточных», была своя богословская правота. Защищая Нестория, недооценивая опасности его мышления, многие из них не были солидарны с его заблуждениями. Еще до Собора Иоанн, еп. Антиохийский, мягко увещевал Нестория отказаться от тех самых учений, к-рые твердо и жестко обличал свт. Кирилл (АСО. T. 1. Vol. 1 (1). P. 93-96; ДВС. Т. 1. С. 187-191). Время резкой полемики до, во время и после Собора - также время напряженной позитивной работы. Император, как и раньше, действовал в пользу церковного мира. Мир в 433 г. был заключен удивительно легко. В Александрию прибыл посланец еп. Иоанна Антиохийского Павел, еп. Эмесский. Свт. Кирилл приготовился к жестокой схватке, но формула, привезенная ему из Антиохии, вполне его удовлетворила. Он воспроизвел ее в послании еп. Иоанну, к-рое и знаменовало восстановление церковного общения.

«Εὐφραινέσθωσαν...»: «Исповедуем, что Господь наш Иисус Христос, Единородный Сын Божий, есть совершенный Бог и совершенный человек из разумной души и тела; что Он рожден прежде веков от Отца по божеству, в последние же дни нас ради и нашего ради спасения от Марии Девы - по человечеству; что Он единосущен Отцу по божеству и единосущен нам по человечеству; ибо произошло соединение двух естеств. Посему мы исповедуем одного Христа, одного Сына, одного Господа. В сем понятии неслитного соединения исповедуем Святую Деву Богородицею, потому что Бог Слово воплотился и вочеловечился и от самого зачатия соединил с Собою воспринятый от Нее храм. Мы знаем, что мужи богословы евангельские и апостольские речения о Господе одни делают общими, как относящиеся к одному Лицу, другие же разделяют в отношении двух естеств и богоприличные относят к божеству Христа, а смиренные - к человечеству» (АСО. T. 1. Vol. 1 (4). P. 17; ДВС. Т. 1. С. 541).

Полной ясности, однако, достигнуто не было. Антиохийцы считали, что, подписав это исповедание, свт. Кирилл отрекся от анафематизмов. В этом же, с противоположных позиций, упрекали его крайние его сторонники. Сам он в ряде посланий давал очень важные разъяснения, доказывая свою последовательность. Если в анафематизмах утверждается единство Лица и Ипостаси, этому не противоречит утверждение двух природ в послании «Да возрадуются...». От анафематизмов через соглашение 433 г., к-рое и является итогом III Вселенского Собора, тянутся нити, ведущие к Халкидонскому оросу. Свт. Кирилл задал тон всей последующей христологии. Промыслительно, что III Вселенский Собор не принял никаких формул (нек-рые из Кирилловых формул канонизировали затем монофизиты, что сильно осложнило церковную ситуацию). Зато Собор дал богатейший материал для дальнейшей разработки христологии и указал линии ее построения.

Прот . Валентин Асмус

Правила Собора

Собор издал неск. дисциплинарных постановлений, из к-рых впосл. было составлено 8 правил. При редактировании соборных актов заключительная часть соборного послания, адресованного епископам, пресвитерам, диаконам и мирянам Вселенской Церкви, была разделена на правила, ставшие первыми 6 правилами Собора. 7-е прав. было составлено в 6-м деянии Собора, 8-е - в 7-м в связи с жалобой кипрских епископов Ригина, Зинона и Евагрия на действия Антиохийского епископа, к-рый стремился подчинить своей власти Кипрскую Церковь. В канонические сборники Зап. Церкви правила III Вселенского Собора не вошли. В отдельных лат. рукописях встречаются лишь отрывки из соборных определений, иные, чем те, к-рые получили канонический авторитет на Востоке.

Первые 6 правил Собора предусматривают прещения для епископов и клириков, приверженных ереси Нестория, а также ереси Целестия, к-рый разделял воззрения Пелагия относительно первородного греха, более известной поэтому как пелагианство. По 1-му прав. митрополиты, отступившие от Православия и принявшие учение Целестия, предаются суду и извергаются из сана; 2-е касается отступников из числа епископов, для к-рых предусмотрено аналогичное прещение; 3-е объявляет недействительными к.-л. прещения, уже наложенные или впредь могущие быть наложенными Несторием и «его сообщниками»; 4-е прав. подвергает извержению из сана всех клириков, к-рые держатся ереси Нестория и Целестия; 5-е провозглашает недействительность пересмотра дел клириков, осужденных III Вселенским Собором или иной законной церковной властью, со стороны Нестория и его «единомышленников», и, наконец, 6-е прав., по словам интерпретатора еп. Никодима (Милаша), «касается всех и осуждает каждого, принадлежащего или не принадлежащего к священной иерархии, пытающегося тем или иным образом нарушить определения Собора, причем принадлежащих к священной иерархии подвергает извержению, а остальных - отлучению от церковного общения» (Правила. Т. 1. С. 302-303).

В 7-м прав. говорится о том, как следует хранить неповрежденной Никейскую веру. В сокращенном изложении Аристина это пространное правило имеет такой вид: «Епископ, проповедующий другую веру, кроме Никейской, лишается епископства, а мирянин изгоняется из Церкви. Тот, кто, кроме веры, составленной святыми отцами, собравшимися в Никее, предлагает иной нечестивый символ на развращение и на пагубу обращающихся к познанию истины из эллинства, или иудейства, или от какой бы то ни было ереси, если мирянин, должен быть предан анафеме, а если епископ или клирик, должен быть лишен епископства и служения в клире».

Прямой смысл правила заключается в запрете самовольного составления символов веры, подобных тому, к-рый был представлен Харисием. Впосл. это правило использовалось правосл. полемистами против лат. искажения Никео-Константинопольского Символа добавлением в него Filioque. Канонисты XII в., уже заставшие Filioque, не находили в этом правиле оснований для его отвержения. По словам архиеп. Петра (Л'Юилье), впервые этот аргумент был выставлен на Ферраро-Флорентийском Соборе в 1438 г. свт. Марком Эфесским. Архиеп. Петр не склонен интерпретировать это правило как абсолютный запрет всяких изменений в Символе. Он пишет по этому поводу: «Мы можем, разумеется, сожалеть о добавлении, сделанном к тексту Символа на Западе, однако совершенно невозможно в осуждении этого добавления ссылаться на правило 7 Эфесского Собора, составители к-рого имели в виду не какое-нибудь добавление, а составление формулы иного символа веры» (L'Huillier P., Archbp. The Church of the Ancient Councils. Crestwood (N. Y.), 1995. P. 163). Однако не столь очевидным и формальным образом, как это, может быть, представлялось правосл. полемистам прошлого, в т. ч. свт. Марку Эфесскому, но внесение в Символ Filioque все-таки осуждается правилом, поскольку оно действительно явилось искажением той веры, к-рую изначально содержала и содержит Вселенская Церковь, а значит, и «изложением иной веры».

Последнее, 8-е прав. Собора утверждает автокефалию Кипрской Церкви, к-рая оспаривалась Антиохийской кафедрой, притязавшей на власть над Кипром. Подтвердив в этом правиле автокефалию Кипрской Церкви, Собор, не оставил никаких разумных церковных оснований для развития учения об исключительных преимуществах 5 первых престолов христ. мира. Поучительно положение, к-рое содержит это правило: «То же да соблюдается и в иных областях, и повсюду в епархиях: дабы никто из боголюбезнейших епископов не простирал власти на иную епархию, к-рая прежде и сначала не была под рукою его, или его предшественников; но аще кто простер, и насильственно какую епархию себе подчинил, да отдаст оную: да не преступаются правила отец; да не вкрадывается, под видом священнодействия, надменность власти мирския; и да не утратим по малу, неприметно, тоя свободы, к-рую даровал нам Кровию Своею Господь наш Иисус Христос, освободитель всех человеков».

В авторитетных канонических сборниках вслед за правилами III Вселенского Собора помещают послание Собора «К священному Собору Памфилийскому о Евстафии, бывшем их митрополите», в слав. «Кормчей книге» оно обозначено как 9-е прав. III Вселенского Собора. Это послание составлено в связи с делом еп. Евстафия, подавшего письменное отречение от своей кафедры, к-рая была замещена др. епископом - Феодором, а затем просил Собор сохранить за ним сан епископа без всякого права на управление епархией. Собор удовлетворил его просьбу по снисхождению, из икономии, подтвердив, однако, содержащийся в ряде правил, в т. ч. в Ап. 36, Петр Ал. 10, Кир. 3, принцип, к-рый состоит в недопустимости произвольного оставления своей Церкви епископом.

Лит.: Лебедев Д. А., свящ. К вопросу о коптских актах 3-го Вселенского Ефесского собора и их герое архимандрите тавеннисиотов Викторе // ХВ. 1912. Вып. 1. Ч. 2. С. 146-202; Лященко Т. И., свящ. Коптские акты 3-го Вселенского собора // ТКДА. 1914. Т. 1. № 3. С. 393-419; Т. 2. № 6. С. 209-247; № 7/8. С. 392-436; d'Alès À. Le dogme d'Éphèse. P. 1931; Διαμαντόπουλος ᾿Α. ῾Η Γ´ Οικουμενική Σύνοδος ἐν ᾿Εφέσῳ. ᾿Αφῆναι, 1933; Diepen H. M., dom. Douze dialogues de christologie ancienne. R., 1960; Καρμίρης Ι. Τὰ δογματικὰ καὶ συμβολικὰ μνημεῖα τῆς ὀρθοδόξου καθολικῆς ᾿Εκκλησίας. ᾿Αθῆναι, 19602. Τ. 1; Camelot P.-Th. Éphèse et Chalcédoine. P., 1962; Scipioni L. I. Nestorio e il concilio di Efeso: storia, dogma, critica. Mil., 1974; Liébaert J. L'Incarnation: Des origines au Concile de Chalcédoine. P., 1966; idem. Ephesus // TRE. 1982. Bd. 9. S. 753-755; ῾Ρωμανίδης Ι., πρωτοπρ. Κείμενα δογματικῆς καὶ συμβολικῆς Θεολογίας τῆς ὀρθοδόξου καθολικῆς ᾿Εκκλησίας. Θεσσαλονίκη, 1982; Καλογήρας Ι. ῾Ιστορία τῶν δογμάτων. Θεσσαλονίκη, 1984. Τ. 2; Meunier B. Le Christ de Cyrille d'Alexandrie. P., 1997; Дунаев А. Г. Предисловие // Макарий Египетский, прп. Духовные слова и послания. М., 2002.

Прот . Владислав Цыпин