«ДА ИСПРАВИТСЯ МОЛИТВА МОЯ»

[греч. Κατευθυνθήτω [ἡ προσευχή μου]; слав.     [   ], в старых изд.-      ], 2-й стих Пс 140 [LXX], используемый в христ. богослужении как самостоятельное песнопение.

Пс 140, по содержанию связанный с межзаветной практикой совершения домашних молений во время вечерних жертвоприношений в иерусалимском храме (Gerstenberger. 2001. P. 414), видимо, очень рано стал употребляться и христианами при совершении вечерней службы. К IV-V вв. Пс 140, исполняемый в той или иной форме, присутствовал в составе вечерни в большинстве христ. традиций Востока и Запада, нередко соединяясь с обрядами возжжения вечернего света и каждения (подробнее см. ст. «Господи, воззвах» ).

В византийском богослужении

слова «Д. и. м.» не только входят в состав псалмов «Господи, воззвах», исполняемых ежедневно, но и являются самостоятельным песнопением чина литургии Преждеосвященных Даров, исполняемым в форме прокимна (т. е. строка Пс 140. 2 поется с повторами со стихами Пс 140. 1, 3 и 4) в качестве заключительной части вечерни, предваряющей эту литургию (т. о., за вечерней в составе литургии Преждеосвященных Даров слова «Д. и. м.» звучат дважды). По мнению Г. Винклер, пение «Д. и. м.» в составе вечерни с литургией Преждеосвященных Даров имеет антиохийское происхождение (Winkler. 1972). Среди палестинских источников «Д. и. м.» как отдельное песнопение встречается в «Правиле повседневных псалмопений св. Саввы» из рукописи Sinait. iber. 34 (не изд.); здесь оно установлено для вечера субботы; стихом к «Д. и. м.» служит один из 8 избранных стихов из Пс 140, 141 - в зависимости от гласа.

Одно из наиболее ранних упоминаний об исполнении этого песнопения в К-поле в связи с совершением литургии Преждеосвященных Даров содержится в «Пасхальной хронике» под 615 г. (PG. 92. Col. 989). В Типиконе Великой ц., отражающем практику к-польского кафедрального богослужения IX-XI вв., «Д. и. м.» прямо определяется как прокимен (напр.: Mateos. Typicon. Vol. 1. P. 254-255); лишь постепенно в ходе истории развития правосл. богослужения оно стало восприниматься как совершенно особое песнопение, сопровождаемое коленопреклонениями и каждением (Alexopoulos. 2004. P. 210-221).

Согласно рукописям Типикона Великой ц. и к-польского Профетология, «Д. и. м.» пелось во все дни совершения литургии Преждеосвященных Даров (кроме сырных среды и пятницы и Великой пятницы, когда оно заменялось иными прокимнами - Mateos. Typicon. Vol. 2. P. 14-15; в совр. практике в эти дни литургия Преждеосвященных Даров не совершается) по окончании ветхозаветных чтений, после диаконского возгласа «Премудрость!» и преподания мира предстоятелем. «Д. и. м.» пел певец с амвона; духовенство в это время (как и во время др. прокимнов) сидело в алтаре; затем следовали ектении литургии Преждеосвященных Даров (Alexopoulos. P. 213-220). При совпадении праздника Благовещения Пресв. Богородицы с будними днями Великого поста «Д. и. м.» пелось и на полной литургии (Mateos. Typicon. P. 254).

В памятниках студийской традиции указания об исполнении «Д. и. м.» в целом те же, что и в Типиконе Великой ц.,- оно поется в те же дни (включая Благовещение, случившееся в постный день; см., напр.: Arranz. Typicon. P. 132) и в том же месте чина литургии Преждеосвященных Даров, но песнопение перестает восприниматься просто как прокимен, и утверждается практика коленопреклонения во время пения «Д. и. м.» (во время пения стихов певцом колени должен преклонять народ, а во время повторения припева - тот из 2 хоров, к-рый не поет; см., напр.: Ibid. P. 209). Кроме того, появляются (но не повсеместно) обычаи участия в пении «Д. и. м.» священника и совершения в это время каждения (Alexopoulos. P. 213-221).

В современной практике

основанной на Иерусалимском уставе (к-рый в свою очередь основан на Студийском уставе), «Д. и. м.» понимается как неотъемлемая часть и уникальное песнопение литургии Преждеосвященных Даров (в т. ч. и потому, что во все те дни, когда древние памятники предписывали заменять «Д. и. м.» иным прокимном, Иерусалимский устав запретил совершение литургии). После окончания 2-й паремии священник говорит чтецу:    , диакон возглашает:   - и начинается пение «Д. и. м.». Первое и последнее «Д. и. м.» и стихи к нему в совр. рус. практике поют один или трое певцов или духовенство (согласно указаниям Служебника, Типикона и Триоди Постной - чтец, согласно Ирмологию - священник, согласно Чиновнику архиерейского священнослужения - неск. певцов), в совр. греч. практике - служащий священник; повторяемый после стихов припев (т. е. собственно Пс 140. 2) исполняют хоры по очереди (или один хор). Молящиеся стоят на коленях во все время пения «Д. и. м.» (рус. Типикон предписывает вставать на колени 2 сторонам храма по очереди (Т. 2. С. 852-853), но это предписание не соблюдается); хоры и певцы встают с колен, когда подходит их очередь петь. Предстоятель в это время совершает каждение перед св. престолом (в рус. практике при заключительном стихе «Д. и. м.» предстоятель отходит к жертвеннику и кадит Св. Дары, после чего отдает кадило диакону (к-рый продолжает кадить Св. Дары) и становится на колени у св. престола до окончания песнопения; в греч. практике на заключительном стихе священник кадит народ). По окончании пения совершаются 3 поклона (обычно с чтением молитвы прп. Ефрема Сирина) и начинаются ектении литургии Преждеосвященных Даров (при совершении литургии в день празднуемого святого перед ектениями читаются Апостол и Евангелие; на Страстной седмице - Евангелие). Традиционно «Д. и. м.» поется при открытых св. вратах (Георгиевский. С. 101-102; Βιολάκης. Τυπικόν. Σ. 331).

Совр. издания богослужебных книг не знают практики пения «Д. и. м.» за полной литургией Благовещения Пресв. Богородицы (а также Сретения Господня, когда оно приходится на понедельник 1-й седмицы Великого поста), но в дониконовских изданиях эта практика, восходящая к Типикону Великой ц. и студийским памятникам, присутствовала в полной мере (см., напр. первопечатный московский Устав 1610 г., Л. 632). В связи с необходимостью объяснить исключение «Д. и. м.» (к-рое к XVII в. воспринималось как песнопение только постовое) из благовещенской службы в московское издание Типикона 1682 г. была внесена полемическая рубрика, печатаемая и в последующих изданиях, анонимный составитель к-рой от 1-го лица («аз же яко мню») обвиняет тех, кто внесли «Д. и. м.» в благовещенский устав, в «произволе и неучении» и называет это песнопение «знаком плача», неуместным в праздничный день (Типикон. [Т. 1.] С. 545-546).

Необычное положение занимает «Д. и. м.» в описании литургии Преждеосвященных Даров Великих понедельника, вторника и среды согласно Святогробскому Типикону 1122 г., отражающему смесь древней иерусалимской богослужебной практики с к-польскими традициями. «Д. и. м.» здесь поется по окончании шествия из храма Воскресения в ту церковь, где будет совершаться литургия. За ним сразу же следует «Ныне отпущаеши» и 40-кратное «Господи, помилуй», а затем - «Ныне силы небесные», херувимская песнь литургии Преждеосвященных Даров (Παπαδόπουλος-Κεραμεύς. ᾿Ανάλεκτα. Τ. 2. Σ. 49, 65, 81).

Кроме греч. «Д. и. м.» как отдельное песнопение известно и в др. вост. традициях: арм. (где, согласно толкованию VIII в., на вечерне между чтениями из ВЗ и из Апостола ежедневно по типу прокимна поется изменяемый стих псалма (арм. մեսեդի, от греч. μεσῴδιον), за которым следует пение «Д. и. м.»; см.: Findikyan. 2004. P. 482-487), копт. (где Пс 140. 1-2 поется с припевом «Аллилуия» в составе службы каждения; см.: Burmester. 1967. P. 42-43).

На Западе «Д. и. м.» известно под именем «Dirigatur» (лат. - Да исправится). Dirigatur входило вплоть до реформ папы Пия X в состав ежедневной вечерни (кроме субботы) римского обряда, причем в средние века, вероятно, его пение сопровождалось каждением (Amalar. Lib. offic. 4. 7. 17-19). Кроме того, Dirigatur использовалось в качестве градуала по крайней мере 4 дня в году: во вторник и в субботу 2-й Недели Великого поста, в субботы весеннего поста 4 времен года и в пятницы сентябрьского поста 4 времен года.

Лит.: Георгиевский А. И. Чинопоследование Божественной литургии. М., 1951; Μωραΐτος Δ. ῾Η λειτουργία τῶν προηγιασμένων. Θεσσαλονίκη, 1955; Janeras V. La partie vespérale de la Liturgie Byzantine des Présanctifiés // OCP. 1964. Vol. 30. P. 216-218; Burmester O. H. E. The Egyptian or Coptic Church: A Detailed Description of Her Liturgical Services. Cairo, 1967; Winkler G. Die geschichtliche Hintergrund der Präsanktifikatenvesper // Oriens Chr. 1972. Bd. 56. S. 184-206; eadem. Über die Kathedralvesper in der verschiedenen Riten des Ostens und Westens // AfLW. 1974. Bd. 16. S. 53-102; Слуцкий А. С. Чинопоследование вечерни литургии Преждеосвященных Даров в славянских Служебниках XII-XIV вв. // Славяне и их соседи. М., 1996. Вып. 6. С. 119-132; Gerstenberger E. S. Psalms (Pt. 2) and Lamentations. Grand Rapids (Mich.), 2001; Афанасьева Т. И. Славянская литургия Преждеосвященных Даров XII-XV вв.: Текстология и язык. Спб., 2004; Alexopoulos S. The Presanctified Liturgy in the Byzantine Rite: A Comparative Analysis of Its Origins, Evolution, and Structural Components: Diss. Notre Dame (Ind.), 2004; Findikyan M. D. The Commentary on the Armenian Daily Office by Bishop Stepànos Siwnecì († 735). R., 2004. (OCA; 270).

А. А. Ткаченко

В певческой практике

«Д. и. м.» знаменного распева без указания гласа фиксируется в певч. Обиходах с нач. XVI в. (РГБ. Ф. 113. № 255) и помещается в списках на протяжении XVII (РГБ. Ф. 379. № 25, 2-я четв. XVII в.; № 22, 1-я пол. XVII в.; ГИМ. Син. певч. № 1268, 1675 г.; Син. № 819, нач. XVII в.; Ед. № 38, XVII в. и др.) и XVIII вв. (РНБ. Ф. 1260. Q. 35. Л. 134 об., 1734 г.). Была высказана т. зр. о существовании 8 редакций знаменного распева этого песнопения: ранней (РНБ. Кир.-Бел. № 572/821, нач. XVI в.); 2 редакций 2-й пол. XVI в. (РНБ. Солов. № 276/277; Кир.-Бел. № 569/826, 616/873 и др.); нач. XVII в. (РНБ. Кир.-Бел. № 665/922; Соф. № 480); 2 редакций - Исаии (Лукошко) и распева «иного знамени» - из ркп. РНБ. Соф. № 480; 2 редакций кон. XVII в. (Кир.-Бел. № 632/889, 640/837, 628/885) (Фролов С. В. «Иного переводу Лукошково»: Опыт исследования // ТОДРЛ. 1979. Т. 34. С. 351-356). Также встречаются варианты путевого распева (РНБ. Кир.-Бел. № 618/875, посл. четв. XVI в.), позже - греческого (ГИМ. Син. певч. № 1234, кон. XVII в.; Кир.-Новоезер. № 1280, нач. XVIII в.; РНБ. Солов. № 690/772. Л. 31-32, кон. XVII - нач. XVIII в.; БАН. Арханг. № 56. Л. 92 об., 1724 г.) и киевского (Кир.-Бел. № 628/885, кон. XVII в.) с указанием «большой» (РНБ. Тит. № 1274. Л. 323, XVIII в.), «киевскаго напеву» (РНБ. Ф. 1260. Q. 35. Л. 134 об., 1734 г.) (см.: Захарьина Н. Б. Рус. богослужебные певч. книги XVIII-XIX вв. СПб., 2003).

Впосл. в старообрядческих певческих книгах фиксировалось 2 варианта: краткий и более пространный, а также стихи на 7-й глас (Обедница. К., 1909. Л. 59-61). Как указано, 2-я половина стиха «Воздеяние руку моею» в конце может исполняться ликами «вкупе, просто» (т. е. по вышеприведенному напеву) или демеством (Там же. Л. 61). В практике используется чаще 1-й вариант. В синодальной Триоди нотного пения приведен также знаменный распев прокимна, указан глас - 2-й (СПб., 1899. Л. 26 об.).

В греч. певч. рукописях чаще всего фиксируется напев 2-го плагального гласа (Ath. Iver. 951, 2-я пол. XVII в.; с указанием «аноним»: Athen. O. et M. Merlier 2, 1658; с указанием «древний»: Ath. Cutl. 435, кон. XVIII в. или «как пели в Константинополе»: Ath. Cutl. 425, кон. XVI в.). Встречаются также напевы авторские: Петра Берекета, 4-го плагального гласа (Athen. O. et M. Merlier 12, 1730-1750 гг.), свящ. и иконома Антония, 2-го плагального гласа (Lesb. Leim. 8, кон. XVIII в.), Петра Пелопоннесского, 2-го плагального гласа (Lesb. Leim. 349, 1775-1800 гг.), Даниила, протопсалта В. ц. (Athen. O. et M. Merlier 13, 1805-1815 гг.), Феодора Папапарасху Фокейского (без указания гласа) (Ath. Stauronik. 22p, 1883 г.).

В совр. греч. традиции «Д. и. м.» чаще исполняется на напев 2-го плагального гласа (см.: Ταμεῖον ἀνθολογίας. Τ. 1. ᾿Ακολουθία τοῦ σπερινοῦ. Θεσσαλονίκη, 1980, Σ. 313-314), стихи исполняются на κλιτόν (вид мелодизированного литургического чтения). В печатных изданиях ХХ в. приводятся также реже используемые напевы 1-го плагального гласа συντομώτερον (более краткого) Феодора Папапарасху Фокейского (Ibid. Σ. 314), 1-го гласа σύντομον (краткого) (Μουσικὸς Θησαυρὸς τῆς λειτουργίας τοῦ Νεκταρίου μοναχοῦ ἱεροψάλτου. ῞Αγιον ῎Ορος, 1931. Σ. 798) и др.

В нотированной болг. литургии помещены напевы 1-го плагального гласа (пространный и 2 кратких; типологически восходят к греч. варианту) (Тодоров М. Псалтикийна литургия. София, 19923. С. 123-124).

В совр. практике РПЦ все стихи часто исполняются на обиходный напев, представляющий гармонизацию греч. распева (Триодь Постная. М., 1992. Ч. 2 [нот. прил.]); используются также авторские композиции (Д. С. Бортнянского, прот. Петра Турчанинова и др.) В «Спутнике псаломщика» предлагается только один одноголосный вариант - греч. распева (М., 1999. С. 330). Припев может исполняться на более краткий и простой напев, чем стихи. Известен также напев Киево-Печерской лавры с вариантом для исполнения припева хором (Обиход нотный Киево-Печерския Лавры. К., 1915. Ч. 4. С. 51). В сборнике прот. И. П. Соломина указан монастырский напев (Духовно-музыкальные сочинения. М., 1907-1909. № 10). Напевы и гармонизации «Д. и. м.» сочиняли также композиторы 2-й пол. XVIII - XX в.: Б. Галуппи, М. И. Глинка, А. Т. Гречанинов, В. С. Никольский, А. В. Никольский, П. Г. Чесноков и др. (Свод напевов. С. 120-133).

И. В. Старикова