ВАСИЛИЙ [Василько] КОНСТАНТИНОВИЧ

[Василько] (7.12.1208, Ростов - после 4.03.1238, Шернский лес на р. Шерне, левом притоке Клязьмы, восточнее Москвы), мч. (пам. 4 марта, 23 мая - в Соборе Ростово-Ярославских святых, 23 июня - в Соборе Владимирских святых, в 1-е воскресенье после 29 июня - в Соборе Тверских святых), кн. ростовский. Старший сын ростовского, впосл. владимирского, вел. кн. Константина Всеволодовича, внук владимирского вел. кн. Всеволода Юрьевича Большое Гнездо.

Кн. Василько. Миниатюра на эмали. 1975 г. Худож. Н.А. Куландин (ГМЗРК)

Кн. Василько. Миниатюра на эмали. 1975 г. Худож. Н.А. Куландин (ГМЗРК)

Незадолго до своей смерти (2 февр. 1218) вел. кн. Константин выделил В. К. Ростов, к к-рому, судя по более поздним данным, были приданы Белоозеро и Устюг. Как и младший брат - ярославский кн. Всеволод Константинович, В. К. действовал в русле политики своего дяди св. вел. кн. Георгия Всеволодовича. Зимой 1220/21 г. юный В. К. ходил перед вел. князем на Городец-Радилов против волжских булгар. В мае 1223 г. В. К. «с ростовци» был направлен на помощь южнорус. князьям против монголо-татар, но не успел к битве на Калке, дойдя лишь до Чернигова. Зимой 1224/25 г. он участвовал в организованном вел. кн. Георгием походе против Новгорода, а осенью 1228 и зимой 1228/29 г.- в походах против мордвы. Единственное столкновение с вел. кн. Георгием имело место в 1229 г., когда В. К. с братьями Всеволодом и Владимиром Константиновичем принял сторону др. своего дяди - переяславского кн. (впосл. вел. кн. владимирский) Ярослава Всеволодовича. Конфликт, причины к-рого неясны, был быстро урегулирован на съезде в Суздале. По гипотезе М. Н. Тихомирова, мир 1229 г. отразился в иконографической программе созданных в 30-х гг. XIII в. Златых врат суздальского собора Рождества Пресв. Богородицы, на зап. створках к-рых имеются клейма с изображениями святых - небесных покровителей князей, участвовавших в съезде (в т. ч. и покровителя В. К.- свт. Василия Великого), а также свт. Митрофана, что указывает на роль Владимиро-Суздальского еп. Митрофана не только в строительстве Рождественского собора, но и в умиротворении потомков Всеволода Большое Гнездо.

Судя по отрывочным летописным сведениям, «христолюбец» В. К., как и его отец, не только отличался личным благочестием, но и покровительствовал развитию церковной книжности. Имя В. К. упоминается на выходных записях 2 кодексов, выполненных в 1219 (или 1222) и 1220 гг. по заказу Ростовского еп. Кирилла I (РГБ. Ф. 304/I. № 35 и ГИМ. Син. № 7). По инициативе В. К. в 1230 г. преемником Кирилла I на Ростовской кафедре стал еще один ученый монах и церковный писатель свт. Кирилл II, настоятель владимирского в честь Рождества Богородицы мон-ря. В правление В. К. произошло обновление собора Успения Богородицы в Ростове, к-рое сопровождалось перенесением туда 25 февр. 1231 г. в присутствии В. К. и его братьев мощей свт. Леонтия Ростовского (из ц. св. Иоанна Предтечи на владычном дворе) и послужило причиной ее великого освящения 14 авг. 1231 г.

4 марта 1238 г. В. К. во главе ростовских отрядов вместе с братьями участвовал в несчастной для рус. войск битве с монголо-татарами на р. Сить, в к-рой вел. кн. Георгий был убит, а В. К. пленен. Захватчики, покидая пределы Руси, увезли В. К. с собой и пытались принудить его к «обычаю поганьскому, быти в их воли и воевати с ними», но пленный князь был тверд, заявляя, что «никако же мене не отведете христьяньское веры» (ПСРЛ. Т. 1. Вып. 2. Стб. 465), и был за это убит у Шернского леса. Тело князя, брошенное в лесу, было найдено женой некоего «поповича Андрияна» и по повелению Ростовского еп. Кирилла II и супруги В. К. кнг. Марии (дочери св. кн. мч. Михаила Всеволодовича Черниговского) доставлено в Ростов, где его погребли в Успенском соборе рядом с матерью, умершей в монашестве вдовой вел. кн. Константина Агафией (дочерью смоленского и киевского кн. Мстислава Романовича Старого). В Ростове существовало предание, записанное А. А. Титовым, что первоначально мощи святого почивали открыто.

В пространном (примерно совр. событиям) рассказе о битве на Сити в НПЛ В. К. не упоминается, зато в повествовании, вошедшем в Лаврентьевскую, Академическую, Софийскую I, Новгородскую IV и др. летописи, помимо описания убиения В. К. приведены предсмертная молитва В. К. и большая похвала. Мученическая кончина ростовского князя здесь сравнивается с кончиной блгв. вел. кн. Андрея Юрьевича Боголюбского: «Сего бо блаженнаго князя Василка спричте Бог смерти подобно Андрееве, кровью мученичьскою омывъся прегрешении своих» (Там же. Стб. 467). О времени составления этого текста мнения исследователей расходятся: он возник то ли вскоре после событий - в 1239 г. (М. Д. Присёлков), то ли в 60-х гг. XIII в. в окружении вдовы В. К. кнг. Марии (Д. С. Лихачёв), то ли ок. 1281 г. (А. Н. Насонов), то ли даже в ходе редакторской работы при создании Лаврентьевской летописи, т. е. в 1377 г. (Г. М. Прохоров); последнее представляется, однако, маловероятным. Несколько особняком в данном вопросе стоит т. зр. митр. Филарета (Гумилевского). На основании записи в Лаврентьевской летописи о посмертной судьбе В. К. и вел. кн. Георгия, что «се бо чудно бысть, и по смерти съвокупи Бог телеса ею, вместе положены», он сделал вывод, что текст был написан еще в 1238 г., когда тела обоих князей находились в Ростове.

Местное почитание В. К. могло начаться в Ростове сразу или вскоре после его мученической кончины. Однако более или менее определенные сведения о почитании имеются только с XVI-XVII вв.: «Страдание блаженнаго князя Василька Ростовского» помещено в Степенной книге (1560-1563), память В. К. под 4 марта значится в Милютинской Минее сер. XVII в. (ГИМ. Син. № 797) и в Месяцеслове Симона (Азарьина) сер. 50-х гг. XVII в., где сказано: «В тои же день убиение святаго благовернаго и многострадалнаго князя Василка Костянтиновича Ростовскаго, от Батыевых татар за Христову веру убиен бысть, исповедая Христа, душу свою предасть Господу Богу и погребен в Ростове» (РГБ. МДА. № 201. Л. 312 об.). Имя В. К. внесено также в списки «Описания о российских святых» (кон. XVII-XVIII в.) и ростовские святцы XVIII в. (Титов. Описание. Т. 1. Ч. 2. С. 139, 329-330). Житие святого помещено в печатном слав. Прологе (мартовская часть) 1662 г., что говорит о попытке общерус. канонизации В. К. в то время. Однако в кон. XVIII в. память мученика перестали праздновать даже в Ростове (в Успенском соборе города по В. К. служили панихиды), Е. Е. Голубинский связывал это с переводом архиерейской кафедры из Ростова в Ярославль. 4 марта 1909 г. по просьбе клира ростовского Успенского собора архиеп. Ярославским и Ростовским св. Тихоном (Белавиным; впосл. Патриарх Московский) было возобновлено празднование святому (Архив ГМЗРК. А-1527. Л. 45 об., 46, 48-49 об.). Канонизация святого подтверждена включением его имени в Собор Ростово-Ярославских святых, празднование к-рому было установлено 10 марта 1964 г. по инициативе Ярославского и Ростовского архиеп. Никодима (Ротова).

Ист.: ПСРЛ. Т. 1. Вып. 2-3. М., 1997. Стб. 434-435, 442, 444, 446-453, 455-459, 461, 465-467, 469, 472, 475, 516, 519-521; Т. 3. М., 2000. С. 64, 268; Т. 4. Ч. 1. С. 201-202, 212, 218-221, 631; Т. 6. Вып. 1. Стб. 290, 294-298; Т. 15. Вып. 1. Стб. 308, 327, 330-332, 339, 343, 353-354, 365, 370, 373; Т. 18. СПб., 1913. С. 24, 162, 165-178, 186-215, 225, 227, 229; Т. 21. Ч. 1. С. 338-340; Т. 23. СПб., 1910. С. 62, 67-76, 167; Т. 24. М., 2000. С. 91-93, 227; Т. 25. М.; Л., 1949. С. 108, 115-117, 121-129, 148; СКСРК, XI-XIII вв. № 174-175. С. 194-198; Столярова Л. В. Свод записей писцов, художников и переплетчиков древнерус. пергаменных кодексов XI-XIV вв. М., 2000. С. 108-115. № 99-100; Описание о российских святых. С. 98.

Лит.: Филарет (Гумилевский). РСв. Чернигов, 1861. С. 38-45; Сергий (Спасский). Месяцеслов. Т. 2. С. 63; Т. 3. С. 588; Барсуков. Источники агиографии. Стб. 94; Леонид (Кавелин). Святая Русь. № 613. С. 158-159; Макарий. История РПЦ. Т. 3. С. 160; Описание славяно-рус. рукописей, находящихся в собрании чл.-кор. ИОЛДП А. А. Титова. СПб., 1901; Присёлков М. Д. История рус. летописания XI-XV вв. Л., 1940. С. 87-96; Лихачев Д. С. Рус. летописи и их культурно-ист. значение. М.; Л., 1947. С. 282-286; Тихомиров М. Н. Древнерус. города. М., 19562. С. 400-401; Насонов А. Н. История рус. летописания XI - нач. XVIII в. М., 1969. С. 191-198; Прохоров Г. М. Повесть о Батыевом нашествии в Лаврентьевской летописи // ТОДРЛ. 1974. Т. 28. С. 77-98; Fennell J. L. I. The Tale of the Death of Vasil'ko Konstantinovič: A Study of the Sources // Osteuropa in Geschichte und Gegenwart: FS f. G. Stökl zum 60. Geburtstag. Köln, 1977. S. 34-46; СККДР. Вып. 1. С. 363-365; Голубинский. Канонизация святых. С. 141.

А. В. Назаренко

Иконография

Иконописные изображения В. К. встречаются редко; единоличные - неизвестны; в XIX в. его образ представлен на иконах избранных ростовских святых, напр., на Владимирской иконе Божией Матери (ГМЗРК), написанной ростовским иконописцем А. Ф. Крыловым в 1855 г. для 128-й Ростовской дружины ратников Ярославского ополчения, созданного в период Крымской войны 1853-1856 гг. На полях иконы изображены все ростовские чудотворцы. На правом поле 5-м сверху - В. К.: молодой, с короткими русыми волосами и бородой, на плечах княжеская шуба с белым меховым воротником. Так же решен образ В. К. на др. иконе XIX в. (ГМЗРК), где представлены все святые, почивающие в ростовском Успенском соборе. На таких иконах образ В. К. близок к изображению двоюродного брата князя, блгв. кн. Александра Невского.

На иконе «Собор ростовских святых», кон. XIX в. (ц. в честь Толгской иконы Божией Матери в Ростове Великом), среди 19, в т. ч. и местночтимых, святых В. К. изображен седым, с длинной бородой и короткими волосами, в княжеских одеждах. Очевидно, иконописец руководствовался подлинником, где об иконографии В. К. сказано: «Сед, брада острее Сергиева, риза княжеска, верхняя бакан, исподняя лазорь» (Маркелов. Святые Древней Руси. Т. 2. С. 73). Иконописный подлинник и иконы, где князя изображали седым, не соответствуют исторической действительности, т. к. он погиб в 29 лет. В летописях (Симеоновская) сохранилось описание внешности В.: «Бе же Василко лицом красен, очима светел и грозен, хоробр паче меры на ловех, сердцем легок, до бояр ласков, кто ему служил и хлеб его ял и чашу пил и дары имал, тот никако же можаше у иного князя быти, за любовь его, излише бо любяше слуги своа. Мужество же и ум в нем живяше, правда же и истинна с ним ходяста, бе бо всему горазд и хитр руками, и поседе в доброденьстве на отне столе и дедне».

По заказу Ростовского музея в 1955 г. для исторической экспозиции ярославским худож. П. Г. Потёминым была написана картина «Подвиг ростовца Василько» (ГМЗРК); под впечатлением от нее худож. Н. А. Куландин в 1961 г. создал миниатюру по эмали (ростовская финифть) «Князь Василько» (Музей фабрики «Ростовская финифть», повтор 1975 г.- ГМЗРК). На миниатюре Куландина, к-рой чаще всего руководствуются совр. иконописцы, изображая В. К., князь-мученик представлен в одеждах воина, молодым, статным, с русыми волосами, короткой бородой. Такой образ более, чем др., соответствует летописному описанию.

Ист.: Симеоновская летопись // Рус. летописи. Рязань, 1997. С. 89-90.

Лит.: СИСПРЦ. С. 46; Вахрина В. И. Успенский собор Ростова Великого. М., 2001. Ил. на с. 11.

В. И. Вахрина