ЕЛЕНА ИОАННОВНА

(19.04. 1476, Москва - 24.01.1513, Браслав (ныне в Витебской обл. Белоруссии)), супруга польск. кор. и Литовского вел. кн. Александра Ягеллончика, дочь Московского вел. кн. Иоанна III Васильевича и вел. кнг. Софии (Зои) Палеолог. В великокняжеском летописании помещено 2 сообщения о рождении у вел. кн. Иоанна III дочери по имени Елена: под 18 апр. 1474 г. и под 19 апр. 1476 г. Поскольку в дальнейшем в источниках упоминается лишь одна дочь вел. князя с таким именем, то исследователи полагают, что родившаяся в 1474 г. девочка вскоре умерла и следующая дочь, старший из оставшихся в живых ребенок Иоанна III и Софии Палеолог, была названа тем же именем.

В нач. 90-х гг. XV в. на переговорах о мире между Русским гос-вом и Литовским великим княжеством по инициативе литов. стороны был поднят вопрос о скреплении мира между гос-вами свадьбой дочери вел. кн. Иоанна III с Литовским вел. кн. Александром. В качестве невесты была выбрана Е. И. 6 февр. 1494 г. состоялись смотрины и обручение, литов. правителя представлял его посол, староста жмудский Станислав Янович. В связи с тем что вел. кн. Иоанн III потребовал от буд. зятя письменного обязательства не заставлять жену принимать католичество, дело с заключением брака затянулось. Александр Ягеллончик такое обязательство дал, но в документе присутствовали слова: «Коли похочет (Литовская вел. княгиня.- Б. Ф.) своею волею приступити к римскому закону, то ей воля». Вел. кн. Иоанн III отказывался принять такой документ, и лишь после того, как из текста обязательства эти слова были убраны, в янв. 1495 г. Е. И. уехала в Литву. Свое согласие на брак Московский вел. князь сопроводил рядом дополнительных пожеланий. Он хотел, чтобы для Е. И. был поставлен правосл. храм на великокняжеском дворе, а ее служилый двор составляли правосл. люди ее возраста. Иоанн III также желал, чтобы в обряде венчания вместе с лат. епископом участвовал правосл. архиерей или архимандрит, он «благословлял бы княжну по-нашему и молитвы говорил». Утверждение Т. Нарбута о связи между заключением брака и изгнанием в 1495 г. евреев из Литвы источниками не подтверждается.

Пожелания Иоанна III в Литве не были выполнены. Обряд бракосочетания совершил в соборе св. Станислава католич. еп. Вильно Войтех Табор, а приглашенный на церемонию архим. Макарий, «нареченный» митрополитом Киевским (см. Макарий I), «великой княжне молитв не смел говорити», опасаясь гнева вел. кн. Александра (на венчании также присутствовал правосл. свящ. Фома, прибывший вместе с Е. И. из России). Литов. правитель отказался возвести для жены правосл. церковь, ссылаясь на установленный его предками запрет строить в Великом княжестве Литовском правосл. храмы. При дворе Е. И. все же были правосл. люди, напр. кн. М. Н. Головчинский, но главные должности занимали католики - охмистр В. Янович и кухмистер М. Юндзилович.

Приданое Е. И. было довольно скромным, кроме того, надежды Литовского вел. князя на то, что в связи с заключением брака московский правитель вернет часть земель, утраченных Литвой во время войны с Россией в кон. 80-х - нач. 90-х гг. XV в., не оправдались. Выражая свое недовольство, Александр не выделил жене тех владений, к-рые давались на содержание Литовским вел. княгиням. Положение Е. И. стало особенно трудным, когда в кон. 90-х гг. XV в. вновь возникли планы унии Западнорусской митрополии и Рима. Для успеха этих планов было важно, чтобы Литовская вел. княгиня отступила от Православия. В мае 1499 г. до Москвы дошли сведения, что с такими уговорами к Е. И. обращались «нареченный» митрополитом правосл. Смоленский еп. Иосиф (Болгаринович) и канцлер Е. И. писарь И. Сапега. Их действия поддерживал вел. кн. Александр; по мнению нек-рых исследователей, во время беременности Е. И. в 1497 г. литов. правитель был обеспокоен тем, чтобы законность прав на престол его буд. наследника никем не оспаривалась. Спустя нек-рое время с такого рода увещаниями к Е. И. приступали католич. Виленский еп. Войтех Табор и бернардинцы. Позднее, на переговорах в Москве, польск. посол Петр Мышковский утверждал, что вел. княгиню не убеждали отказаться от «обычаев... греческого закону», от нее лишь добивались, чтобы папе «послушенство створила, в соединении была подле осмаго Флоренцийского собору». Положение Е. И. еще более осложнилось, когда, как она сообщала отцу, враждебные ей паны и еп. Войтех донесли в Рим, что вел. княгиня не желает подчиниться. В июле 1501 г. папа Александр VI обратился к вел. кн. Александру с посланием, в к-ром, освобождая его от обязательств по отношению к тестю, сообщил, что он поручил Виленскому епископу, чтобы тот не только убеждал Е. И., но и «в случае нужды принуждал мерами церковного исправления и другими законными средствами». Папа писал Александру, что он дал Виленскому епископу право расторгнуть брак, если эти меры не подействуют. Аналогичного содержания письмо было отправлено Виленскому епископу, к-рый получил полномочия не только удалить Е. И. от мужа, но и конфисковать ее имущество. 26 нояб. 1501 г. папа направил послание брату вел. князя кард. Фридриху, еп. Краковскому, поручив ему, если Е. И. не удастся убедить, предать ее церковному суду.

Вел. кн. Александр не допустил выполнения этих предписаний. По общему мнению исследователей, он был привязан к жене, к-рая часто сопровождала его в разъездах по стране. Имели значение и др. обстоятельства. Планы церковной унии закончились полной неудачей, не встретив поддержки среди православных и вызвав недовольство местного католич. духовенства, добивавшегося обращения православных в католицизм. Начавшаяся в это время война с Россией приняла неблагоприятный для Литвы оборот, и правящие круги Литвы и Польши рассчитывали на содействие Е. И. в заключении мира. В этих условиях даже кард. Фридрих с др. польскими епископами обратился к Е. И. с просьбой о посредничестве. В силу этих обстоятельств положение Е. И. улучшилось. Так, 12 авг. 1501 г. вел. кн. Александр передал ей ряд имений, принадлежавших умершему кн. И. Ю. Заславскому и перешедшему на рус. сторону в 1500 г. кн. С. И. Бельскому. По-видимому, тогда же ей было передано одно из владений др. «изменника» - кн. В. И. Шемячича. Грамоты вел. кн. Александра по большей части не сохранились, о составе владений Е. И. позволяют судить гл. обр. документы 9-й книги записей Литовской метрики о раздаче земель после ее смерти. В Великом княжестве Литовском Е. И. принадлежали волости и села на территории Виленского и Трокского воеводств, в Мельницком повете Подляшья, в Новогрудском повете, в Жямайтии, на Витебской земле и в В. Поднепровье. В их состав входили города, напр. Браслав и Могилёв. Е. И. могла распоряжаться немалыми доходами, к-рые она в дальнейшем использовала для поддержки правосл. духовных учреждений на литов. землях. Еще в XVII в. сохранялось предание о том, что преемник Иосифа (Болгариновича) Иона стал Киевским митрополитом по ходатайству Е. И.; до поставления он был настоятелем минского Вознесенского мон-ря, находившегося под покровительством Е. И. Как сообщала вел. княгиня отцу, она получила от мужа разрешение «по церквам святым ходити и священники, попы, диаконы, певцы на своем дворе имети». Правосл. богослужения совершались везде, где находилась Е. И.,- не только в Великом княжестве Литовском, но и в Польше. Сохранились сведения, что во время пребывания Е. И. в Кракове для совершения правосл. богослужения отводилась особая капелла на Вавеле, из более поздних источников известно, что при ней состояло 24 клирика - священник, диаконы и певчие «з выборными голосами».

Однако и в первые годы XVI в. Е. И. сталкивалась с трудностями. Так, когда Александр Ягеллончик был избран польск. королем и коронован в дек. 1501 г., против коронации Е. И. резко выступила католич. Церковь, члены краковского капитула открыто порицали брак кор. Александра. С негативным отношением к возможности коронации Е. И. связано появление буллы папы Александра о принятии православных в католичество без перекрещивания (булла приведена С. Герберштейном в «Записках о Московии»). (Несмотря на то что Е. И. не была коронована и даже не присутствовала на коронации, она титуловала себя королевой.) Весной 1503 г., когда начались переговоры о мире между Россией и Великим княжеством Литовским, в них приняла участие и Е. И. В янв. 1503 г. она обратилась с письмом к отцу, которое привез в Москву ее канцлер Сапега. В этом письме Е. И. утверждала, что не подвергалась гонениям, что обратные заявления - это клевета правосл. князей, к-рые т. о. оправдывали свой переход на рус. сторону. Е. И. просила отца прекратить войну и заключить мир, выражала надежду, что тогда изменится ее тяжелое положение в стране, к-рой вместо мира она принесла войну. Письмо Литовская вел. княгиня написала явно по просьбе мужа, и оно вызвало гнев ее отца: Иоанн III был недоволен дочерью, отрицавшей очевидные факты. Е. И. дала знать отцу, что у нее нет причин обвинять мужа, она жаловалась на нападки со стороны Краковского еп. Фридриха, Виленского еп. Войтеха и литов. панов, к-рые зовут ее «некрещеной». В этих нападках выражались взгляды местной католич. Церкви, к-рая в отличие от Рима не признавала правосл. крещение. Е. И. выражала опасения, что после смерти мужа ее противники над ней «силу учинят». В ответе Иоанн III написал, что будет требовать от обоих епископов письменного, скрепленного печатями обязательства не принуждать его дочь к смене веры. В кон. 1503 г., уже после заключения мира, Иоанн III просил Е. И. найти ее брату вел. кн. Василию III Иоанновичу невесту в семьях зап. государей. Ответ Е. И. был неутешительным. Она объясняла, что такой брак не может быть заключен «без папина ведома», и снова повторяла: «А нас укоряют безпрестани, а зовут нас некрестыи».

Литовский вел. кн. и польск. кор. Александр скончался 19 авг. 1506 г. В завещании он просил буд. правителя сохранить за Е. И. права и владения и держать ее под своей защитой. Узнав о смерти Александра, вел. кн. Василий III просил сестру предложить литов. панам свою кандидатуру на великокняжеский трон. Е. И. ответила брату, что королем уже избран младший брат Александра Сигизмунд I Старый. Первоначально новый король не только сохранил за Е. И. ее владения, но даже увеличил их. В янв. 1507 г. он передал ей значительную часть Бельского повета в Подляшье с городами Бельск, Сураж и Бранск (ныне Браньск, Польша). Эти земли были отобраны у вступившего в конфликт с королем кн. М. В. Глинского. Сигизмунд I, по-видимому, хотел, чтобы в этом конфликте Е. И. была на его стороне, и этой цели добился. Когда кн. Глинский стал искать поддержки у вел. кн. Василия III, Е. И. обратилась к брату с письмом, призывая его сохранять мир с королем. Позднее она обвинила кн. Глинского в том, что он «чарами» вызвал смерть кор. Александра и это дало основание Сигизмунду I добиваться у вел. кн. Василия III выдачи кн. Глинского. Московский правитель не прислушался к советам и жалобам сестры. Когда в февр. 1508 г. кн. Глинский поднял мятеж, то вел. кн. Василий III оказал ему решительную поддержку: начал войну с Литвой, дал кн. Глинскому и его сторонникам приют в России и отказался выдать их королю. С этого времени положение Е. И. ухудшилось. Московскому боярину Г. Ф. Давыдову, приехавшему в Вильно для ратификации мирного договора 1508 г., Е. И. жаловалась, что король не защищает ее и не оказывает ей чести, паны опустошают ее владения, а виленский воевода «земли отымает». Неизвестно, принял ли вел. кн. Василий III к.-л. меры для защиты интересов сестры и привели ли они к к.-л. последствиям.

Положение Е. И. стало особенно трудным, когда к 1512 г. наметилось новое обострение русско-литов. отношений. Наиболее подробный рассказ о последнем периоде ее жизни сохранился в хронике историографа ордена бернардинцев Я. Коморовского. По его словам, в 1512 г. Е. И. встретилась в Бельске с возвращавшимися в Москву рус. послами и сообщила им о желании вернуться в Россию. Она намеревалась приехать в Браслав, куда Василий III должен был прислать войско для защиты Е. И., ее казны и владений. Собравшись в Браслав, Е. И. предложила бернардинцам прислать ей казну, хранившуюся в 14 сундуках в мон-ре бернардинцев в Вильно. О планах Е. И. стало известно королю от ее приближенных, бернардинцам было приказано не отдавать казну. По сведениям, поступившим в Москву, первые сановники гос-ва, воеводы виленский и трокский, вместе с главой двора Е. И. Яновичем задержали Е. И. после службы в виленском Успенском соборе и насильно отвезли ее в Троки. Затем Е. И. была отправлена в одно из своих владений - Бирштаны. В 1512 г. кор. Сигизмунд I начал жаловать людей и земли во владениях Е. И., предписывая ей офиц. закрепить их собственность. Вел. кн. Василий III резко протестовал против таких действий по отношению к сестре, но король все отрицал. В ответе он утверждал, что паны только просили Е. И. не ездить в Браслав, заботясь о ее безопасности. Вероятно, одним из следствий протеста стало то, что Е. И. все же получила возможность в нач. 1513 г. поехать в Браслав. Осенью 1512 г. началась новая русско-литов. война, и тогда в Вильно было принято решение избавиться от Е. И. По сведениям, поступившим в Москву, в Браслав был послан человек с «лютым зельем», к-рое приближенные дали ей «в меду испити». Коморовский также сообщает, что Е. И. отравили. Она была похоронена в виленском Успенском соборе, ее отпевал Киевский митр. Иосиф (Солтан). В соборе сохранялась икона Божией Матери, к-рой вел. кн. Иоанн III благословил дочь, затем образ был перенесен в виленский во имя Святой Троицы мужской монастырь. На позолоченном окладе помещено изображение женщины в кокошнике, возможно, это портрет Е. И.

Традиция связывала с Е. И. судьбу мн. храмов и мон-рей Вильно. В 1496 г., не имея собственных владений в Литве, Е. И. купила в Трокском воеводстве имение Жагоры и подарила его Успенскому собору в Вильно, позднее она выдала 100 злотых на обновление в литов. столице ц. Рождества Пресв. Богородицы. Е. И. устроила ц. Спаса у моста через р. Вилейку, рядом с воротами городской стены, названными позднее Спасскими, впосл. там находилась икона Спасителя, привезенная Е. И. из Москвы. Вел. княгиня обновила и украсила ц. Покрова у стены замка. С Е. И. связывают основание вильнюсского в честь Сошествия Святого Духа на апостолов мужского монастыря. 12 марта 1510 г. Е. И. приобрела право патроната над виленским во имя Святой Троицы монастырем. С ее именем традиция связывает основание женского мон-ря в Браславе. Е. И. покровительствовала минскому Вознесенскому мон-рю, к-рому в 1502 г. пожаловала земли. В XVII в. с ней связывали восстановление ц. Рождества Пресв. Богородицы в замке Минска. В это время также сохранялась память о том, что Киевский митр. Макарий I был священником Е. И. В синодике супрасльского в честь Благовещения Пресвятой Богородицы мужского монастыря Е. И. записана вместе с главными ктиторами - Александром Ходкевичем и митр. Иосифом II. В обители хранилась чудотворная икона Божией Матери - вклад Е. И.

Ист.: АЗР. Т. 1, 2; Собрание древних грамот и актов городов Минской губ., правосл. мон-рей, церквей и по разным предметам. Минск, 1848. № 4; Theiner A. Vetera monumenta Poloniae et Lithuaniae gentiumque sinitimarum historiam illustrantia. R., 1861. T. 2. N 310-312, 351; СбРИО. 1892. Т. 35 (по указ.); MPh. Lwów, 1888. T. 5; Акты Литовской метрики / Собр.: Ф. И. Леонтович. Варшава, 1896. Т. 1. Вып. 1. № 601-602; Acta Alexandri, regis Polonicae, 1501-1506. Kraków, 1927; ПСРЛ. Т. 32; Т. 35 (по указ.); Хорошкевич А. Л. Из истории дворцового делопроизводства кон. XV в.: Опись приданого вел. кнж. Елены Ивановны (1495 г.) // СА. 1984. № 5. С. 29-34; Lietuvos Metrika. Knyga N 9 (1511-1518): Uzrasymu Kn. 9. Vilnius, 2003 (по указ.).

Лит.: Елагин Н. Елена Иоанновна, вел. княгиня Литовская и королева польская // ЖМНП. 1846. Апр. Отд. 2. C. 39-84; Иосиф (Соколов), еп. Островоротная, или Остробрамская, чудотворная икона Богородицы в г. Вильне: Ист. исслед. Вильна, 18902; Тураева-Церетели Е. Ф. Елена Иоанновна, вел. кнг. Литовская, королева польская. СПб., 1898; Papée F. Alexander Jagiełłończyk. Kraków, 1949; Базилевич К. В. Внешняя политика Рус. централизованного гос-ва, 2-я пол. XV в. М., 1952; Макарий. История РЦ. Кн. 5 (по указ.).

Б. Н. Флоря