ИАКИНФА МОНАСТЫРЬ

в честь Успения Пресв. Богородицы, находился в Никее (ныне Изник, Турция). Условно назван по имени основателя мон. Иакинфа (ок. VI-VII вв.). Точное время основания и закрытия монастыря неизвестно. Кафоликон И. м. в честь Успения Пресв. Богородицы - памятник визант. архитектуры и храмовой декорации, утраченный в 20-х гг. XX в. На алтарной плите и колоннах кафоликона присутствовала надпись: «ΘΕΟΤΟΚΕ ΒΟΗΘΕΙ ΤΩ ϪΟΥΛΩ ΣΟΥ ΙΑΚΙΝΘΩ ΜΟΝΑΧΩ ΠΡΕΣΒΥΤΕΡΩ ΗΓΟΥΜΕΝΩ» (Богородица, помоги рабу Твоему, монаху Иакинфу, пресвитеру и игумену; Weigand. 1931. P. 411-420; Peschlow. 2003. P. 205).

Церковь Успения Пресв. Богородицы мон-ря Иакинфа. VII в. Фотография. Нач. XX в.

Церковь Успения Пресв. Богородицы мон-ря Иакинфа. VII в. Фотография. Нач. XX в.

Первым датированным письменным свидетельством об И. м. является упоминание об игум. Григории, присутствовавшем на Вселенском VII Соборе в Никее в 787 г. (Mansi. T. 12. P. 111; T. 13. P. 152, 189). К IX в. относится рассказ о странствующем мон. св. Константине, из иудеев (пам. 26 дек.), к-рый привез с Кипра в И. м. руку св. Паламона, обретенную чудесным образом (Житие прп. о. нашего Константина. 2001. С. 37-38). Автор Жития называет основателем обители «благочестивого мужа Иакинфа» и прославляет ее братию. При визант. имп. Константине X Дуке (1059-1067) И. м. находился на попечении патрикия Никифора, препозита и вел. этериарха, к-рый восстановил и благоустроил монастырский храм Успения Пресв. Богородицы после землетрясения 1065 г. (Mango. 1959).

В июне 1209 г. в храме И. м. проходил Собор под председательством К-польского патриарха Михаила IV Авториана, о чем свидетельствует синодальная грамота (RegPatr, N 1210). Предположительно при патриархе Михаиле IV и его ближайших преемниках (1-я четв. XIII в.) в И. м. располагалась резиденция К-польских патриархов в изгнании. В июне 1211 г., после победы войск Никейской империи в битве при Антиохии-на-Меандре над иконийским султаном Гийяс ад-Дином Кай-Хосровом I, провозглашенный в Никее визант. имп. Феодор I Ласкарь захватил своего тестя, свергнутого в 1203 г., имп. Алексея III Ангела, заключившего союз с тюрками. Алексей был отправлен на поселение в И. м., где позднее умер и был похоронен. Там же позже были погребены сам Феодор I (Георгий Акрополит. 2005. С. 54) и его 1-я супруга Анна, дочь Алексея III (Там же. С. 61). В 1240 г. игум. Мефодий был избран патриархом, однако не прошло и 3 месяцев, как он скончался и был похоронен в своей обители (Niceph. Callist. Enarratio. // PG. 147. Col. 465). В 1241 г. калабрийские монахи, сопровождавшие дочь герм. имп. Фридриха II Гогенштауфена Констанцу (Анну), невесту никейского имп. Иоанна III Дуки Ватаца, решили не возвращаться в Италию и обосновались в И. м. (RegPatr, N 1308).

Во 2-й пол. XIII в. в И. м. был сослан Мануил Оловол за неприятие униат. политики визант. имп. Михаила VIII Палеолога (Georg. Pachym. Hist. V 20). В XIV в. мон-рь оказался на территории, подвластной тюркскому султану Орхану, захватившему в 1331 г. Никею, однако продолжал действовать, как об этом свидетельствует в одном из писем свт. Григорий Палама, посетивший И. м. в 1354 г. (Ϫυοβουνιώτης. 1922. S. 14). Позднейшая судьба И. м. малоизвестна. Тем не менее мон-рь долгое время оставался одним из центров греч. правосл. общины в Никее. Он существовал по крайней мере до 30-х гг. XIX в.; Успенский храм ремонтировался в 1804-1807 гг. настоятелем Хрисанфом и в 1833-1834 гг. Храм Успения Богородицы был уничтожен турками к 1924 г., после поражения Греции в греко-тур. войне (1922) и депортации греч. общины из Никеи (Baynes, Alpatov, Brunov. 1925).

Р. Б. Буганов

Архитектура

Церковь Успения Пресв. Богородицы в Никее относилась к типу крестово-купольных храмов в узком значении этого термина, предлагаемом Р. Краутхаймером («genuine cross-domed church» - Krautheimer. 1986. P. 292). В ее основе лежал кубический объем, перекрытый куполом, к-рый опирался на массивные квадратные в плане опоры, стоящие в углах объема. Рукава креста были перекрыты равными по глубине цилиндрическими сводами. Переход к куполу, заключенному снаружи в граненый барабан и освещенному 4 окнами, осуществлялся через паруса. С востока к основному объему примыкала апсида (полуциркульная внутри, граненая снаружи) с вимой. Неширокий проход в зап. стене вел в нартекс, перекрытый крестовыми сводами. Последний входил в состав 3-стороннего обхода храма, боковые части к-рого были перекрыты цилиндрическими сводами и открывались в храм 3-пролетными аркадами на прямоугольных столбах. Верхний ярус обхода занимали хоры, также открывавшиеся в храм широкими аркадами. Угловые компартименты обхода были пространственно выделены и имели купольные перекрытия, восточные были снабжены апсидами. Архитектура Успенской ц. напоминает архитектуру храма Св. Софии в Фессалонике (между 780 и 787) и к-польских Календерхане-джами (XII в.: Ibid. P. 295) и Гюль-джами (XI-XII вв.: Ibidem). Они отличаются от традиционно называемых крестово-купольными храмов типа «вписанного креста» (в т. ч. храмов «на 4 колоннах») тем, что подкупольный крест выявлен не только на уровне сводов, но и в плане. Ранее храмы этого типа рассматривались в перспективе «сложения» крестово-купольного храма из купольной базилики (см.: Комеч. 1987. С. 9-33), но в наст. время более убедительной представляется гипотеза об одновременном существовании разных типов храмов уже в VI в. (Krautheimer. 1986. Р. 295-296). Успенская ц. была построена до 726 г.; с началом иконоборчества образ Богоматери в апсиде церкви был заменен крестом; строительная техника (тонкий кирпич в сочетании с толстыми слоями раствора, тонкая мраморная резьба) позволяет отнести ее возведение «к счастливым строительным временам, может быть даже к кон. VI в.» (Mango. 1976. P. 172), но скорее к кон. VII в. (Krautheimer. 1986. P. 295). После землетрясения 1065 г. были перестроены нартекс и основание купола, разобраны боковые галереи, пристроен экзонартекс. Существовавший до нач. ХХ в. купол относился к 1807 г. Сохранились нижние части стен и столбов.

Л. К. Масиель Санчес

Мозаики

Созданные в разные периоды (VII, VIII и XI вв.) мозаики ц. Успения Пресв. Богородицы дают представление о художественно-стилистических процессах в ранне- и средневизант. искусстве.

Этимасия. Мозаика свода вимы ц. Успения Пресв. Богородицы. VII в.

Этимасия. Мозаика свода вимы ц. Успения Пресв. Богородицы. VII в.

До нач. 20-х гг. XX в. в кафоликоне И. м. сохранялись мозаики в апсиде, на сводах вимы, на зап. гранях предалтарных столпов и в нартексе (свод с парусами над центральным входом в кафоликон; мозаика над входом в юж. неф погибла к кон. XIX в.). К самому раннему периоду декорации И. м. относятся мозаики алтарной части - на своде вимы и в конхе апсиды. Из-за разрушения храма источниками для их изучения, в т. ч. анализа стиля, являются зарисовка 1834 г. мозаики в нартексе с образом Богоматери с Младенцем на руках и предстоящими, фотографии 1898 г., сделанные Ф. И. Успенским, фотографии и подробные описания Ф. И. Шмита, акварели (по фотографиям) худож. Н. К. Клюге, сделанные в 1912 г. для Рус. археологического ин-та в К-поле. Отсутствие др. мозаичных ансамблей VII-VIII вв. затрудняет стилистический анализ мозаик.

На своде вимы в центре, возможно сразу после строительства церкви, была изображена Этимасия с лежащим на ней закрытым Евангелием, с расположенным за престолом крестом, возвышающимся над кодексом, и с парящим в виде голубя Св. Духом с крещатым нимбом. Тогда же, по одной из гипотез, по сторонам Этимасии на подъемах свода были помещены небесные силы («ΚΥΡΙΟΤΙΤΕΣ» - господства, «ΕΞΟΥΣΙΕ», ἐξουσίαι - власти, «ΑΡΧΕ», ἀρχαί - начала и «ϪΥΝΑΜΙΣ», δυνάμεις - силы) в облике ангелов, одетых в хитоны и далматики, с красными лорами, с лабарумами (надписанным текстом «Трисвятого») и державами в руках. Между сводом вимы и конхой апсиды помещена ктиторская надпись с монограммами основателя мон-ря мон. Иакинфа: «Дому Твоему, Господи, принадлежит святость на долгие дни» (Пс 92. 5). Ниже уровня ног ангелов располагалась надпись: «ΚΑΙ ΠΡΟΣΚΥΝΗΣΑΤΩΣΑΝ ΑΥΤΩ ΠΑΝΤΕΣ ΑΓΓΕΛΟΙ Θ[ΕΟΥ]» («И да поклонятся Ему все Ангелы Божии» - Евр 1. 6). В верхней части конхи был изображен сегмент неба, выложенного концентрическими полукружиями, из к-рого исходят 3 луча. Согласно П. Андервуду и В. Н. Лазареву, первоначально в апсиде была представлена фигура Богородицы с Младенцем и средний луч спускался на Ее главу. Только так может быть объяснено использование в надписи, дугой проходящей через лучи, текста: «ΕΓ ΓΑΣΤΡΟΣ ΠΡΟ ΕΩΣΘΟΡΟΥ ΕΓΕΓΕΝΗΚΑ ΣΕ» («Из чрева прежде денницы подобно росе рождение Твое» - Пс 109. 3). Иконографическая программа апсиды храма уникальна: образы небесных сил по сторонам Этимасии, символизирующей Господа, сопоставлены с образом Богородицы с Младенцем в апсиде.

В период иконоборчества, видимо ок. 730, в декорации апсиды были произведены существенные изменения - образ Богородицы с Младенцем был заменен характерным для искусства периода иконоборчества мозаичным изображением креста (напр., крест в апсиде ц. Св. Ирины в К-поле, ок. 40-х гг. VIII в., см.: Underwood. 1959. Р. 238). По мнению Андервуда (к-рый в подтверждение своей т. зр. приводил в пример линии швов правки, видные по фотографиям), все мозаики в апсиде были сбиты, от первоначальной росписи сохранились линия зеленого позема, лабарумы и надписи. Лазарев считал, что фигуры небесных сил могли быть сохранены как не противоречащие иконоборческой концепции неизобразимости Бога: они не были моленными, представляли собой персонификации (Лазарев. 1986. С. 203).

Небесные силы. Мозаика ц. Успения Пресв. Богородицы. VII в.

Небесные силы. Мозаика ц. Успения Пресв. Богородицы. VII в.

Следующий этап переделки декорации относится, вероятнее всего, ко времени 1-й победы иконопочитания - между 787 и 813 гг. (по мнению А. Грабара, после Торжества Православия в 843), сопровождавшейся восстановлением уничтоженных иконоборцами росписей (напр., образ Богоматери с Младенцем в апсиде ц. Богоматери Халкопратийской в К-поле, при имп. Константине V, в сер. VIII в., замененный крестом и восстановленный при патриархе Тарасии, до 806; не сохр.). Декор И. м. был восстановлен при участии Навкратия (возможно, игумен Студийского мон-ря в К-поле († 848), об этом см.: Липшиц. 1964; Cormack R. The Mother of God in Apse Mosaics // The Mother of God: Representations of the Virgin in Byzant. Art / Еd. М. Vassilaki. Mil., 2000. P. 97), о чем сообщает надпись: «ΣΤΗΛΟΙ ΝΑΥΚΡΑΤΙΟΣ ΤΑΣ ΘΕΙΑΣ ΕΙΚΟΝΑΣ» (Навкратий воздвигает божественные иконы). Крест в апсиде был заменен изображением Богоматери, принимающей в Свое лоно Христа (на фотографии заметны следы креста на новом фоне рядом с фигурой Богоматери). По оси конхи между небесным сегментом и фигурой Богоматери на фоне среднего луча была выложена десница Господа. Восстановление старой иконографии и нек-рые дополнения к ней соответствуют спорам между иконоборцами и иконопочитателями. Апсида церкви, как считает Ф. де Маффеи, представляет пещеру Рождества и гробницу Христа. Троичная природа и единство Лиц Св. Троицы переданы 3 лучами, исходящими от десницы, образ Богородицы с Младенцем иллюстрирует догмат Боговоплощения Второго Лица Троицы.

Видимо, в IX-X вв. на зап. гранях предалтарных столпов были помещены мозаичные иконы: на северном - Богоматерь, держащая на левой руке Младенца, с надписью: «ΕΛΕΟΥΣΑ» (Милующая), на южном - Христос Антифонит (Mango. 1959. P. 252). По мнению Лазарева, они принадлежат к к-польской школе (Лазарев. 1986. С. 82; Sсhmit. 1927. S. 43-47; Wulff. 1903. S. 600). К моменту фотофиксации мозаики находились в разрушенном состоянии. В IX в. в юж. нефе был устроен аркосолий - видимо, над погребением одного из устроителей И. м. Тимпан аркосолия был украшен, возможно, мозаикой, позже заменен фреской.

Богоматерь с Младенцем. Мозаика апсиды ц. Успения Пресв. Богородицы. Между 787 и 813 гг.

Богоматерь с Младенцем. Мозаика апсиды ц. Успения Пресв. Богородицы. Между 787 и 813 гг.

В 3-й четв. XI в. мозаиками был украшен нартекс храма. Судя по фотографиям, в центре свода размещался медальон с хризмой на золотом фоне, по сторонам - погрудные изображения Христа Пантократора и Иоанна Предтечи, Иоакима и Анны в медальонах на голубом фоне, символизирующем небо, по углам свода - фигуры 4 евангелистов. В люнете над главным входом в кафоликон - поясная фигура Богоматери Оранты на золотом фоне; напротив Нее - надпись с молитвой Никифора и перечислением его титулов: «Κ[ΥΡΙ]Ε ΒΟΗΘΗ ΤΩ ΣΩ ϪΟΥΛΩ ΝΙΚΙΘΟΡΩ ΠΑΤΡΙΚΙΩ ΠΡΑΙΠΟΣΙΤΩ ΒΕΣΤΗ ΚΑΙ ΜΕΓΑΛΩ ΕΤΑΙΡΙΑΡΧΗ» (Господи, помоги рабу Твоему Никифору, патрикию, препозиту, весту и великому этериарху). Находившаяся над дверью в юж. неф мозаика (согласно описаниям и зарисовке 1834 г.) представляла Богоматерь с Младенцем на руках и предстоящих имп. Константина X Дуку и вел. этериарха Никифора, к-рому был дарован мон-рь. К. Манго датировал мозаики 1065-1067 гг., т. к. нартекс был перестроен после землетрясения 1065 г. По предположению Лазарева, новая роспись И. м. дополнила характерный для XI в. ансамбль: в куполе кафоликона было изображено «Вознесение», в парусах - херувимы; система росписи нартекса была сходна с системой росписи подкупольного и алтарного пространства, в апсиде было принято помещать фигуру Богоматери Оранты.

Датировки мозаик, предложенные исследователями, существенно расходятся. Ф. И. Шмит и вслед за ним Лазарев считали, что небесные силы и та фигура Богоматери с Младенцем в апсиде, что была заменена крестом, самые ранние и исполнены в одно и то же время, при игум. Иакинфе. По предположению Андервуда, образы небесных сил были выполнены при Навкратии, как и Богоматерь с Младенцем на сев.-вост. столпе, их новые фигуры были выложены в VIII в., а к раннему этапу относятся только сегмент неба, Этимасия, часть надписей и лабарумы. Исследователи 1-й пол. XX в. относили мозаики вимы и первоначальное изображение Богоматери с Младенцем Христом в апсиде к VI в. (А. Грегуар, А. Гейзенберг, Г. Де Франкович - к 1-й пол., Шмит - ко всему столетию), Р. Дельбрюк и Лазарев - к кон. VII в., Э. Вейганд - к сер. VIII в., О. Вульф, А. Грабар, А. Фролов - ко времени ок. 843 г.

Мозаики с образами небесных сил, несомненно, принадлежат к классической линии ранневизант. искусства. Несмотря на небольшое число памятников и их плохую сохранность, она прослеживается от VI до IX в. и преобладает в период Македонского возрождения (арх. Михаил в церкви в Афродисиаде, ок. сер. VI в.; фрески в ц. Санта-Мария Антиква в Риме, слои VII в.; мозаичный фрагмент с полуфигурой ангела из ц. свт. Николая в р-не Фанар, К-поль, VII в.; фрески в ц. Санта-Мария в Кастельсеприо, близ Милана, VII в. или 1-я четв. IX в.). Сходство манеры личного письма, пластичность, близкая к приемам античной живописи, тончайшая эмоциональность, чуть уловимая в движении глаз и мимике, выбившиеся пряди волос, «размытый» рисунок губ с затенениями в уголках являются общим признаком классического стиля. В контексте искусства VII в. самой близкой аналогией с мозаиками И. м., возможно, является фреска с образом вмц. Варвары в ц. Санта-Мария Антиква в Риме (слой кон. VII - нач. VIII в.). Лазарев предлагал датировать мозаики кон. VII в. и видел ряд стилистических параллелей с мозаиками церквей Сант-Аполлинаре ин Классе в Равенне (671-677, сцена «Передача привилегий Константином IV еп. Репарату») и Сан-Пьетро ин Винколи в Риме (ок. 780, образ св. Себастьяна).

Мозаики с образами небесных сил можно датировать также посл. четв. VIII - нач. IX в. или временем после 843 г., поскольку остается открытым вопрос об их одновременном появлении с образом Богоматери с Младенцем на столпе. Если верна идентификация личности Навкратия с монахом Студийского мон-ря, умершим в 848 г., то можно предположить создание мозаик в сер. IX в. Аргументом в пользу этой датировки служит сходство ликов Богородицы и небесных сил, к-рое объясняется единством классического стиля в до- и послеиконоборческое время. Имеются стилистические сходства, напр. в приемах рисунка с памятниками круга Каролингского возрождения (мозаики оратория Теодульфа в Жерминьи-де-Пре, 806, позднейшие реставрации; фрески в ц. Санта-Мария в Кастельсеприо, если они выполнены до нач. IX в.; миниатюры рукописей из придворного скриптория Карла Великого, в частности «Коронационного Евангелия», кон. VIII в. (Музей истории искусства, Вена); Евангелия (Codex Aureus) из Лорша, между 778 и 820 гг.; его разные части в б-ке Баттяни, Алба-Юлия (Румыния), в Ватиканской б-ке, в Музее церковного искусства (Museo Sacro, Рим), в Британском музее). При всей упрощенности письма их создатели основывались на тех же стилистических принципах: подвижном силуэте фигуры, «светотеневой» лепке лица, эскизности живописной манеры, использовании сложных градаций цвета.

Богоматерь Оранта. Мозаика ц. Успения Пресв. Богородицы. 3-я четв. XI в.

Богоматерь Оранта. Мозаика ц. Успения Пресв. Богородицы. 3-я четв. XI в.

Мозаики И. м., судя даже по фотографиям и акварелям, отличались исключительным качеством и редкой художественной свободой. Постановка фигур, почти незаметное и потому более естественное движение всех структурных элементов, гибкий рисунок со светотенью, качество почти эллинистической живописи (прежде всего в написании ликов) свидетельствуют о знании классического искусства. Цветовая гамма сложная, с использованием множества оттенков, с переливами цвета. Тессеры смальты при воспроизведении поверхности мастер кладет без линейной схемы, следуя объему; тени, румянец не имеют жестких очертаний. Мастер свободно владеет приемами иллюзионизма: сквозь державы просвечивают ладони и драпировки одежд ангелов, блестящие глаза увлажнены, в уголках губ написаны прозрачные тени. По манере письма и типу лика образы ангелов различаются, что свидетельствует, по-видимому, о работе не менее 2 мозаичистов. Возможно, фигуры Господств и Властей были переделаны при Навкратии: их классический облик неск. утрирован (Лазарев. 1986. С. 203).

Образ Девы Марии с Младенцем в апсиде - редчайший пример искусства, создававшегося сразу после победы над иконоборчеством (или в период иконоборческого кризиса 787-813 гг.). Линия становится жестче, рисунок - тверже, пропорции вытягиваются. Образ сохраняет классические черты: легкий румянец не имеет четких границ и подобен живописному пятну, линии глаз и бровей тонкие, губы переданы мазками нечеткого рисунка, лик обведен неск. «лепящими» пластику контурами, в кладке смальты нет повторяющейся организованности четкими линиями, дугами, к-рая станет обязательной впосл.; в кладке присутствует элемент живописности и эскизности. Развитие искусства такого типа представляет собой мозаика с образами Богоматери с Младенцем на троне (в конхе апсиды) и с предстоящим арх. Гавриилом (на своде вимы) в соборе Св. Софии в К-поле (867).

Мозаики нартекса, видимо, самый ранний пример того, как визант. искусство отходит от монументальности и тяжеловесности форм, свойственных произведениям «аскетического направления» 2-й четв. XI в. В росписях сохраняется много от искусства предшествующего периода. Так, лик Богоматери Оранты имеет сходство с образами из ц. Неа-Мони на Хиосе (кон. 40-х - 50-е гг. XI в.): свет выкладывается широкими, твердого декоративного рисунка полосами, пластическая лепка личного достаточно схематична, сохраняются элементы статичности и жесткости. Линии, описывающие силуэты, становятся мягче, пропорции и рисунок движения (в фигурах евангелистов) - правильнее и естественнее. В образах очевидны «сбалансированный характер их внутреннего строя, спокойствие, возвышенная одухотворенность, они стали более приближены к человеческой мере, конкретнее, лица - более «портретны», в них раскрываются психологические, эмоциональные возможности, подчеркивается благородство» (см.: Попова О. С. Аскетическое направление в византийском искусстве 2-й четв. XI в. и его дальнейшая судьба // Она же. Проблемы визант. искусства: Мозаики, фрески, иконы. М., 2006. С. 149-211). К этому же стилистическому кругу примыкает ряд иллюминированных рукописей: Евангелие, 1061 г. (РНБ. Греч. № 72); Евангельские чтения, написанные для имп. Екатерины Комнины, ок. 1063 г. (?) (Музей искусств, Кливленд. Acc. 42. 511-512). Близость, указывающая на истоки стиля, имеется с мозаиками ц. Успения Пресв. Богородицы в Дафни (ок. 1100) и мозаиками в апсиде собора арх. Михаила Михайловского Златоверхого мон-ря в Киеве (между 1108 и 1113), особенно в экспрессивном рисунке драпировок, в усложненном, перенасыщенном ритме, в рисунке контрастных светов, где также есть почти букв. совпадения с миниатюрами рукописей 70-80-х гг. XI в., происходящими из скрипториев К-поля (см.: Попова. 2002).

Ист.: Ϫυοβουνιώτης Κ. Γρηϒορίου Παλαμᾶ ῾Επιστολὴ πρὸς Θεσσαλονικεῖς // Νέος ῾Ελληνομνήμων. 1922. Τ. 16. Σ. 6-21; Житие прп. о. нашего Константина, что из иудеев. Житие св. исп. Никиты, игум. Мидикийского / Пер.: Д. Е. Афиногенов. М., 2001; Георгий Акрополит. История / Пер.: П. И. Жаворонков. СПб., 2005.

Лит.: Diehl Ch. Mosaïques byzantines de Nicée // BZ. 1892. Bd. 1. S. 74-85, 525-526; Strzygowski J. Mosaïques byzantines de Nicée // Ibid. P. 340-341; Вульф О. Архитектура и мозаики храма Успения Богородицы в Никее // ВВ. 1900. Т. 7. Отд. 1. Ч. 1. С. 315-327; idem (Wulff). Die Koimesiskirche in Nicäa und ihre Mosaiken nebst den verwandten kirchlichen Baudenkmä lern. Strassburg, 1903; Grégoire H. Le véritable nom de l'église de la Κοίμησις à Nicée // Revue de ŀInstruction Publique en Belgique. Brux., 1908. Vol. 51. P. 293; idem. Le véritable nom et la date de l'église de la Dormition à Nicée: Un texte nouveau et décisif // Mélanges d'histoire offerts à H. Pirenne. Brux., 1926. P. 171-174; idem. Encore le monastère d'Hyacinthe à Nicée // Byz. 1930. Vol. 5. P. 288-293; Baynes N., Alpatov M., Brunov N. Die Koimesiskirche in Nikaia // BZ. 1925. Bd. 25. S. 267-269; Schmit Th. Die Koimesis-Kirche von Nikaia: Das Bauwerk und die Mosaiken. B.; Lpz., 1927; Weigand E. Zur Monogramminschrift der Theotokos (Koimesis)-Kirche von Nicaea // Byz. 1931. Vol. 6. P. 411-420; Frolow A. La mosaïque murale byzantine // Bsl. 1951. Vol. 12. P. 190; De Francovich G. I mosaici del bema della Chiesa della Dormizione di Nicea: Considerazioni sul problema: Costantinopoli, Ravenna, Roma // Scritti di storia dell'arte in onore di L. Venturi. R., 1956. P. 3-27; Kitzinger E. Byzantine Art in the Period between Iustinian and Iconoclasm // Berichte zum XI. Intern. Byzant.-Kongress. Münch., 1958. S. 12-16; Mango C. A. The Date of the Narthex Mosaics of the Church of the Dormition at Nicaea // DOP. 1959. Vol. 13. P. 245-252; idem. Byzantine architecture. N. Y., 1976. P. 165-172; idem. Notes d'épigraphie et d'archéologie: Constantinople, Nicée // TM. 1994. Vol. 12. P. 343-358; Underwood P. The Evidence of Restorations in the Sanctuary Mosaics of the Church of the Dormition at Nicaea // DOP. 1959. Vol. 13. P. 235-244; Липшиц E. Э. Навкратий и никейские мозаики // ЗРВИ. 1964. Т. 8. Ч. 2. С. 241-246; Peschlow U. Neue Beobachtungen zur Architektur und Ausstattung der Koimesiskirche in Iznik // Istanbuler Mitteilungen. 1972. Bd. 22. S. 145-187; idem. The Churches of Nicaea/Iznik // Iznik throughout History / Ed. I. Akbaygil et al. Istanbul, 2003. P. 201-208; Janin. Grands centres. P. 121-124; Maffei de F. L'Unigenito consustanziale al Padre nel programma trinitario dei perduti mosaici del bema della Dormizione di Nicea a il Cristo trasfigurato del Sinai.: Pt. 1 // Storia dell' arte. R., 1982. Vol. 45. P. 91-116; Barsanti C. Una nota sulle sculture del Tempio di Giacinto nella Chiesa della Dormizione (Koimesis) a Iznik-Nicea // Ibid. Vol. 46. P. 201-208; Dieten J. L., van. Manuel Prinkips: Welcher Manuel in welcher Kirche zu Nikaia? // BZ. 1985. Bd. 78. S. 63-91; Лазарев В. Н. История визант. живописи. М., 1986. С. 37-39, 57-58, 81-82, 92, 94, 95, 203. Табл. 22-26, 81-83, 183, 264-272; Krautheimer R. Early Christian and Byzantine Architecture. New Haven, 19864. P. 289-296; Комеч А. И. Древнерусское зодчество кон. Х - нач. XII в. М., 1987. С. 9-33; Barber C. The Koimesis Church, Nicaea: The Limits of Representation on the Eve of Iconoclasm // JÖB. 1991. Bd. 41. S. 43-60; Foss C., Tulchin J. Nicaea: A Byzantine Capital and Its Praises. Brookline (Mass.), 1996; Попова О. С. Визант. духовность и стиль визант. живописи VI и XI вв.: (Равенна и Киев) // ВВ. 1998. Т. 55(80). С. 216-221; она же. Мозаики Михайловского Златоверхого мон-ря в Киеве и визант. искусство кон. XI - нач. XII вв. // ДРИ. 2002. [Вып.:] Русь и страны визант. мира XII в. С. 344-364.

В. Е. Сусленков