ИЕРЕМИИ ПЛАЧ

каноническая книга ВЗ; состоит из 5 песней (глав), объединенных темой оплакивания разрушения Иерусалима в 587/6 г. до Р. Х.

Название и место в каноне

В иудейской традиции книга называется по начальному слову 1-й строки  ,   - «как». Это слово кроме Плач 1. 1 повторяется еще дважды (Плач 2. 1; 4. 1), и всякий раз с него начинается новый алфавитный акростих. В некоторых иудейских источниках книга имеет название   - «плачи» (Вавилонский Талмуд, Бава Батра. 14b-15а). Именно к этому названию восходят греческое Θρῆνοι в Септуагинте и латинское Lamentationes Ieremiae prоphetae в Вульгате. Наименование в славяно-рус. Библии - «Плач Иеремии» - представляет собой неточный перевод греческого Θρῆνοι Ιερεμιου - «Плачи Иеремии».

В иудейском каноне И. п. отнесен к разд. «Писания» и помещен между Книгами Екклесиаста и Есфири. В большинстве евр. (масоретских) кодексов (в т. ч. в Cod. Leninradensis) И. п. считается одним из «Пяти свитков» (мегилот) и располагается после Книг Руфь, Песни Песней и Екклесиаста (т. е. в хронологическом порядке, поскольку последние 2 книги приписываются Соломону) и перед Книгой Есфири (Дьяконов, Коган. 1998. С. 85-86).

В Септуагинте, Пешитте и Вульгате Книга И. п. помещена вместе с Книгой прор. Варуха после Иеремии пророка книги. Этот порядок принят в большинстве западноевроп. и рус. изданий.

Автор. Время и место написания

О происхождении книги в евр. тексте не сообщается, однако в LXX имеется предисловие, отражающее, по мнению П. А. Юнгерова, древнее предание: «И было, после того как Израиль увели в плен и опустошили Иерусалим, сел Иеремия, плача, и пропел плач сей над Иерусалимом, и сказал...»

Прор. Иеремия. Роспись ц. Успения Пресв. Богородицы мон-ря Грачаница. Косово и Метохия. Ок. 1320 г.

Прор. Иеремия. Роспись ц. Успения Пресв. Богородицы мон-ря Грачаница. Косово и Метохия. Ок. 1320 г.

В Свящ. Писании говорится, что прор. Иеремия был составителем «песен плачевных»: «Оплакал Иосию и Иеремия в песне плачевной; и говорили все певцы и певицы об Иосии в плачевных песнях своих, известных до сего дня, и передали их в употребление у Израиля; и вот, они вписаны в книгу плачевных песней» (2 Пар 35. 25). В древности И. п. отождествлялся с этой плачевной песней Иеремии (Ios. Flav. Antiq. X 5. 1). Это мнение бытовало в XVIII в. (напр., И. Д. Михаэлис и др.), но исследователи более позднего времени пришли к выводу, что между политической ситуацией в Иудее после гибели царя Иосии в битве при Мегиддо (4 Цар 23. 29) и положением Иудеи и Иерусалима, описанным в Книге И. п., нет ничего общего (Благовещенский. 1899. С. 8).

Иудейское предание (Вавилонский Талмуд, Бава Батра. 15a; Моэд Катон. 26a; Мидраш Рабба на Плач. 1. 1; Мидраш Иалкут; ср.: Таргум на Плач. 1. 1; Юнгеров. 2003. С. 313), а также экзегеты древней Церкви (ср.: Iust. Martyr. I Apol. 55. 5) уверены в принадлежности И. п. прор. Иеремии. В пользу авторства Иеремии кроме предисловия к И. п. в Септуагинте исследователи приводят ряд аргументов: во-первых, прор. Иеремия считается свидетелем разрушения Иерусалима; во-вторых, И. п. содержит нек-рые метафоры и выражения, встречающиеся и в Книге прор. Иеремии; в-третьих, пророк призывал народ еще до падения Иерусалима оплакивать самих себя и свою землю (Иер 7. 29; 9. 10-11, 20-22), а также составил плач по царю Иосии (2 Пар 35. 25); в-четвертых, нек-рые стихи И. п. можно соотнести с жизнью пророка (Плач 3. 14, 53-56, ср.: Иер 20. 7; 38. 6).

Вопросы об аутентичности и о целостности И. п. стали предметом дискуссий в библейской критике XIX в. Мн. авторы, признавая целостность И. п., отрицали его принадлежность пророку (Г. Эвальд и др.), некоторые приписывали текст неск. авторам, в т. ч. и прор. Иеремии (напр., К. А. Х. Калькар). Другие пришли к заключению, что И. п. состоит из неск. независимых частей, ни одна из к-рых не принадлежала пророку (И. К. В. Августи, Т. Нёльдеке, К. Будде). Несмотря на то что отдельные авторы все же признавали подлинность книги (К. Ф. Кейль, Ф. Гитциг), начиная со 2-й пол. XIX в. общим стал вывод о том, что пророк не является автором И. п. (Благовещенский. 1899. С. V-IX). Эта позиция продолжает доминировать в совр. лит-ре.

Вывод о неподлинности И. п. совр. исследователи обосновывают рядом особенностей содержания книги, ее структуры и местом в иудейском каноне. Иеремия неоднократно предсказывал поражение царю Седекии (Иер 21. 1-10; 24. 1-10; 32. 1-5; 34. 1-7), заключившему пророка в темницу (Иер 37), а автор И. п. говорит о надежде на царя: «Дыхание жизни нашей, помазанник Господень пойман в ямы их, тот, о котором мы говорили: «под тенью его будем жить среди народов»» (Плач 4. 20). Пророк осуждал упование народа Израиля на военную помощь соседних народов (Иер 2. 8), автор И. п. относит себя к тем, кто ждали помощи от союзников (Плач 4. 17).

В принадлежности глав одному автору заставляет сомневаться различный алфавитный порядок акростиха в главах 2-4 в отличие от 1-й гл., а также отсутствие акростиха в 5-й гл. (Б. Байер). В пользу этого положения говорит то, что И. п. в иудейском каноне относится к разд. «Писания», а не к разд. «Пророки» (Калькар, Э. Рейс).

Высказывалось предположение, что книга была написана одним из царских писцов из рода Шафана, участником реформы царя Иосии (4 Цар 22. 8-13) и свидетелем разрушения Иерусалима (Hillers. 1992), или кем-то из профессиональных плакальщиков в Иудее (Вейнберг. 2005. С. 171).

Иудейская традиция сохранила 2 предания о времени составления этой книги прор. Иеремией (Мидраш Эйха-Раббати). Одно из этих преданий основано на библейском рассказе о том, как ученик прор. Иеремии Варух, сын Нирии, записал в свиток слова Господа о бедствиях, грядущих на Иерусалим (Иер 36. 1-3). Согласно ранним евр. комментаторам, в данном месте речь идет о том, что Варух записал 1-ю гл. И. п. В день поста, объявленного в 9-й месяц 5-го года царствования сына Иосии Иоакима, Варух по повелению Иеремии публично прочитал в храме слова пророка, написанные в свитке (Иер 36. 9-10). Иоаким приказал схватить пророков Иеремию и Варуха (к-рым все же удалось скрыться), а свиток прочитал и сжег. По повелению Господа Иеремия составил новый свиток, к-рый содержал «все слова того свитка, который сжег Иоаким… и еще прибавлено к ним много подобных тем слов» (Иер 36. 32). Мидраш Эйха-Раббати (3. 1) поясняет, что т. о. были добавлены еще 4 главы. Согласно этому преданию, И. п. был составлен прежде разрушения Иерусалима.

Временем после разрушения храма датируется возникновение И. п. в др. предании (Мидраш Эйха-Раббати. 1. 1): книга была написана с целью преподать народу духовное наставление, что падение Иерусалима было Божиим воздаянием, а не случайностью. Перед падением Иерусалима Иеремия обличает иудейский народ, а после оплакивает его страдание.

Исследователи, отвергающие единство книги, по-разному датируют главы И. п. Согласно Байеру, 1-я гл. была составлена до окончательного разрушения Иерусалима и депортации евреев (4 Цар 25. 8-12); 2-я и 4-я главы - после того, как Седекия был схвачен и отправлен в Вавилон (Плач 2. 9; 4. 20; 4 Цар 25. 6-7); 3-я гл. не содержит указаний на те или иные события; 5-я гл. написана последней, но не позднее издания указа Кира II 539/8 г. до Р. Х. (2 Пар 36. 22-23) (Bayer. 2007).

Ряд исследователей (Д. Р. Хиллерс, Бо Джонсон, И. Вейнберг и др.) продолжают настаивать на принадлежности всех глав книги одному автору.

Местом создания И. п. многие считают Иудею (Hillers. 1992; Вейнберг. 2005. С. 171-172), или более точно - Иерусалим (Westermann. 1994. P. 105), на том основании, что описание катастрофы могло быть составлено только ее свидетелем. Нек-рые ученые не исключают возможности создания И. п. в Вавилонии (Дьяконов, Коган. 1998. С. 88).

Жанр

И. п. принадлежит к жанру плачевных песней (Благовещенский. 1899. С. II-III), развившемуся в Др. Израиле из торжественного плача по умершим. Этот древний обычай описан в повествовании о смерти патриарха Иакова (Быт 50. 3, 4) и широко распространился во времена установления монархии. Так, плачи на смерть Саула и Ионафана (2 Цар 1. 17-27) и на смерть Авенира (2 Цар 3. 33-34) принадлежат царю Давиду. Прор. Иеремия составил плачевную песнь на смерть царя Иосии (2 Пар 35. 25). С течением времени поводом для создания таких песней стали общенародные бедствия (ср.: Пс 77; 88; 142; Ам 5. 1-17; Иер 9. 10, 17; Иез 19. 1-14; 26. 15-21).

Возможность отнесения И. п. к античному жанру элегии, обсуждавшаяся в научной лит-ре XIX в., оспаривается. Несмотря на грустное настроение, преобладающее в книге, скорбь не становится отчаянием, автор говорит о надежде на буд. восстановление. К жанру элегии И. п. нельзя отнести еще и потому, что в местах, где пророк упоминает о врагах и молит об отмщении, тон плача становится гневным (Плач 3. 64-66). Значительную часть И. п. составляет дидактика (Плач 3. 22-40), что также несвойственно произведениям элегического жанра (Благовещенский. 1899. С. 20-21). Характерной особенностью И. п. является смешение элементов жанров индивидуального и коллективного плачей. Смена говорящего даже в одной песни может происходить неск. раз. Речь ведется либо от 1-го лица, персонифицированного Иерусалима (Сиона; Плач 1. 12-16, 18-22), либо от автора (Плач 2. 11-17; 3).

Обычай составлять плачевные песни широко распространен на древнем Ближ. Востоке. В качестве параллельного материала для исследования часто привлекают месопотамские тексты, прежде всего шумер. плачи о разрушенных городах Уре, Ниппуре, Эриду и Уруке (ANET. P. 611-619). С. Н. Крамер полагал, что И. п. отражает традицию, «начатую в Шумере 4000 лет назад» (Kramer S. N. Lamentation over the Destruction of Nippur // Eretz-Israel. Yerushalayim, 1969. Vol. 9. P. 89; ср.: Kraus. 1968. S. 9-11). Однако эти параллели можно объяснить не только влиянием месопотамской литературы, но и общностью темы - тяжелой участью людей, оказавшихся в осажденном городе (McDaniel. 1968. P. 198-209).

Поэтика

Метрика

Библейское стихосложение является тоническим, основанным на количестве ударений в стихе (полустишии). Предположение о существовании в И. п. особого элегического стиха впервые высказал англ. исследователь Р. Лаут (Lowth. 1753. P. 223), к-рому принадлежит честь первооткрывателя главного художественного приема священной поэзии - библейского параллелизма. Точный ритм И. п. определил нем. библеист Будде (Budde. 1882; Idem. 1892). Сущность поэтического метра 1-4-й глав И. п. заключается в закономерном чередовании 2 колонов стиха, из к-рых 2-й всегда короче 1-го и может состоять самое меньшее из 2 слов, а 1-й, т. о.,- не менее чем из 3 слов. Будде считал, что метрика стиха была обусловлена мелодией плачевных песней. Из 242 стихов (согласно принятому в евр. традиции делению) первых 4 глав И. п. 189 следует этой схеме, 53 отступает от нее, 32 из этих отступлений требует внесения в текст конъектур (предложены Будде: Budde. 1892. S. 261). Сторонники этой гипотезы отмечали, что по той же метрической модели построены и др. плачевные песни ВЗ (Ис 14. 4-26; Иер 9. 9-10, 18, 20, 21; Иез 26. 15-18; Ам 5. 1-2) (ср.: Благовещенский. 1899. С. 43). Впосл. гипотезу критиковали за то, что она предполагала значительное изменение оригинального текста плача. Совр. библеисты называют размер стиха 3+2, используемый в ветхозаветных плачах по умершим, «размер кина» ( ,   - погребальная песнь) (Мейер. 2008. С. 622). Хотя для И. п. характерным является размер 3+2, как отмечал и Будде, встречаются стихи, построенные по др. ритмическим моделям: 4+2 (Плач 5. 3), 3+3 (Плач 3. 29), и, наконец, стихи, в к-рых 1-е полустишие не длиннее, а короче 2-го: 2+3 (Плач 2. 12а). Др. размерами написан плач царя Давида на смерть Саула и Ионафана (2 Цар 1. 17-27). Все это лишает основания вывод о том, что только размер 3+2 характерен для траурных песней (Дьяконов, Коган. 1998. С. 90-92).

Акростих

Четыре первые песни И. п. написаны алфавитным акростихом. Пятую песнь роднит с предыдущими лишь количество строк - 22, соответствующее числу букв евр. алфавита. Согласно раввинистическому толкованию, пророк избрал эту форму изложения плача, чтобы показать евреям, что они нарушили закон Моисея от 1-й до последней буквы (Мидраш Эйха-Раббати. 3. 1). Несмотря на единство формы, первые 4 песни И. п. различаются. Если алфавитный принцип в 1, 2 и 4-й главах соблюден лишь в 1-м стихе, то в 3-й гл. он присутствует в каждом стихе. Есть также отличия в порядке начальных букв акростиха: в 1-й песни «традиционный» порядок букв -  (айн) предшествует  (пе), во 2, 3, 4-й, наоборот, оказывается прежде . Данная особенность структуры И. п. представляла загадку для исследователей, пока в сер. 70-х гг. XX в. не были найдены черепки, содержащие евр. алфавит с такой «нетрадиционной» последовательностью букв (Kochavi M. An Ostracon of the Period of the Judges from 'Isbet Sartah // Tel Aviv: J. of the Inst. of Archaeology of Tel Aviv Univ. 1977. Vol. 4. P. 1-13; Meshel Z. Kuntillet 'Ajrud - A Religious Centre from the Time of the Judaean Monarchy on the Border of the Sinai. Jerusalem, 1978). Она признается исследователями более архаичной, а наличие обычной алфавитной последовательности в 1-й песни, по мнению нек-рых, свидетельствует о ее принадлежности другому автору. В Кумране найдена рукопись И. п. (4QLam), в которой стихи 1-й песни также расположены в «нетрадиционном» порядке (Дьяконов, Коган. 1998. С. 92-95).

Сравнения и метафоры

Сравнения (важная стилистическая особенность И. п.) встречаются в 75 из 264 стихов И. п. (Westermann. 1994. P. 105-108). В основном это образы, заимствованные из природных явлений, напр.: «...ибо рана твоя велика, как море» (Плач 2. 13; ср.: Плач 1. 6). Лишь однажды встречается сравнение с историческим событием разрушения Содома (Плач 4. 6). Большинство из них подчеркивает контраст между тем, что было до завоевания Иудеи, и совр. автору ситуацией: «Князья ее были в ней чище снега, белее молока; они были телом краше коралла, вид их был как сапфир; а теперь темнее всего черного лицо их; не узнают их на улицах; кожа их прилипла к костям их, стала суха, как дерево» (Плач 4. 7-8; ср.: Плач 1. 1, 6; 2. 15). Мн. сравнения И. п. типичны для псалмов. Для ряда сравнений характерен мотив «обвинения против Бога»: «Господь стал как неприятель, истребил Израиля, разорил все чертоги его...» (Плач 2. 5; ср.: Плач 1. 15). «Он [Господь] стал для меня как бы медведь в засаде, как бы лев в скрытном месте» (Плач 3. 10). Разоренный Иерусалим символически уподобляется женщине: сначала вдове (метафора богооставленности) (Плач 1. 1), затем нечистой, скверной женщине (Плач 1. 8, 9). Пророк называет Иерусалим «дщерью Сиона» (Плач 2. 1), «дочерью Иуды» (Плач 1. 15).

Стена Иерусалима является метафорой города: «Стена дщери Сиона! лей ручьем слезы день и ночь, не давай себе покоя, не спускай зениц очей твоих» (Плач 2. 18). Гнев Божий, обрушившийся на Иудею, подобен процессу давления винограда в точиле, Иудея - это виноград («...как в точиле, истоптал Господь деву, дочь Иуды» (Плач 1. 15)), а также бушующий огонь (Плач 2. 3, 4). «Сломить рог», «вознести рог» - традиц. библейские метафоры (ср.: 1 Цар 2. 1, 10; Пс 74. 11; 88. 18; 91. 11). Обе встречаются в Плач 2. 3, 17; 1-я выражает победу, 2-я - поражение. Символические описания событий (Плач 1. 1, 2, 8, 9, 15; 4. 21) в И. п. чередуются с предельно реалистическими (Плач 1. 4, 5; 2. 11, 12; 5. 1-22).

Повторы

связывающие отдельные песни в единое целое,- еще одна особенность поэтического языка И. п. Начальное слово 1-й песни «как» повторяется в И. п. трижды (Плач 1. 1; 2. 1; 4. 1). Выражение «нет утешителя», указывающее на богооставленность, звучит лейтмотивом на протяжении 1-й песни (Плач 1. 2, 9, 16, 17, 21). Не раз повторяются обращения к Богу: «Воззри, Господи...» (Плач 1. 9с, 11с, 20а) - и молитва о воздаянии врагам: «...поступи с ними так же, как Ты поступил со мною...» (Плач 1. 22; ср.: Плач 3. 64-66). Неск. раз пророк говорит о сострадании народу: «Истощились от слез глаза мои, волнуется во мне внутренность моя… от гибели дщери народа моего...» (Плач 2. 11; ср.: Плач 3. 49-50).

Композиция

Во 2-й пол. XIX в. в дискуссиях о композиции И. п. доминировала гипотеза Эвальда, согласно к-рой 5 глав книги представляют собой 5 произведений, которые вместе создают целостную драму. Центральное действие, по мнению Эвальда, изображено в 3-й гл., в которой чувство автора, оплакивающего судьбу Иерусалима, выражено наиболее сильно. Он близок к отчаянию, но у него появляется осознание своей греховности и необходимости покаяния. Скорбь его начинает утихать. И хотя в 4-й песни страдалец еще плачет, вспоминая о бедствиях, понимание заслуженности этих бедствий ослабляет скорбь, плач переходит в молитву (Ewald. 1866. S. 323). Против гипотезы Эвальда говорит отсутствие в И. п. строго продуманного плана (Благовещенский. 1899. С. 16-17; Löhr. 1906).

Анализ композиции И. п. связан с решением вопросов о единстве и об авторстве книги. Сторонники единства И. п. указывают на общность языка, стиля, основных идей произведения (Хиллерс), а также на единство композиции (Вейнберг). По мнению Вейнберга, И. п. представляет собой триптих, центром к-рого является 3-я гл., состоящая из 66 стихов, а главы 1-2 и 4-5 образуют 2 «боковые» части. Такое построение «вряд ли могло возникнуть при объединении изначально… самостоятельных текстов, разве только само объединение было, по существу, актом создания нового текста» (Вейнберг. 2005. С. 161-162).

Одним из доводов в пользу единства произведения является алфавитный порядок стихов в первых 4 песнях И. п. Целостность отдельных глав И. п. у совр. исследователей не вызывает сомнений (Мейер. 2008. С. 626).

Содержание

Главная тема И. п.- скорбь о разрушенном в 586 г. до Р. Х. Иерусалиме (ср.: 4 Цар 25. 1-21; 2 Пар 36. 17-21), а также богословское осмысление ниспосланного Господом наказания.

Первая песнь (Плач 1) представляет собой серию кратких зарисовок разрушения города. В Плач 1-11 (1-я половина песни) поэт описывает Иерусалим в 3-м лице. Слова краткой молитвы (Плач 1. 9, 11) завершают это описание и подготавливают смену субъекта, который будет вести повествование в ст. 12. В Плач 1. 12-22 в роли повествователя выступает персонифицированный Иерусалим (Сион). Смена говорящего помогает рассказать о событии с разных т. зр., постичь глубину страдания. Автор показывает, что страдает не только народ или отдельные люди, но весь град Божий.

Плач прор. Иеремии. Страница из Библии (М., 1756)

Плач прор. Иеремии. Страница из Библии (М., 1756)

В 1-й половине 1-й песни (Плач 1. 1-11ab) Сион представлен в образе покинутой всеми вдовы. Некогда многолюдный и оживленный, теперь Иерусалим одинок и печален, все друзья ему изменили (Плач 1. 1-2). Вместе с Иерусалимом опустела Иудея, жители ее рассеяны (Плач 1. 3). Малая их часть осталась в Иерусалиме, но их не видно даже в праздничные дни (Плач 1. 4). Враги Иуды благоденствуют, потому что Господь наказал Свой народ за грехи (Плач 1. 5). Погибла слава Сиона, народ стал посмешищем (Плач 1. 6-7). Причина бедствий - грехи Израиля, беззакония его подобны оскверненной одежде на блуднице (Плач 1. 8-9). Господь не пощадил даже святилища и предал его на разграбление язычникам (Плач 1. 10). В стране царит голод (Плач 1. 11ав).

Вторая часть этой песни (Плач 1. 11с-22) начинается с молитвы, в которой Сион обращается к Богу: «Воззри, Господи, и посмотри, как я унижен!» (Плач 1. 11с). Иерусалим жалуется всем проходящим мимо на свое беспримерное страдание (Плач 1. 12). Гнев Божий подобен огню, жгущему изнутри. Господь низложил всех князей народа и, как в точиле, истоптал дочь Сиона (Плач 1. 13-15). Плачет столица, изливая воды, а утешителя нет (Плач 1. 16-17а). В Плач 1. 17с начинает говорить пророк, сокрушаясь о презренном отношении др. народов к Иерусалиму. Далее Сион, каясь в своих прегрешениях, молит Бога о заступничестве и просит воздать врагам по «злобе их» (Плач 1. 18-22).

Вторая песнь (Плач 2), как и 1-я, построена по принципу акростиха, однако в ней нет смены субъекта-повествователя, отсутствует речь персонифицированного Иерусалима. Просматривается вполне определенный план: песнь состоит из 2 частей (Плач 2. 1-12 и 2. 13-22) - в 1-й пророк описывает бедствия Сиона после гибели Иудеи и разрушения храма, во 2-й обращается с речью к городу (Благовещенский. 1899. С. 2-4). Первый ст. 2-й гл.: «Как помрачил Господь во гневе Своем дщерь Сиона!» - служит надписанием всей песни. Господь опустошил Иудею, сокрушил всю крепость Израиля, отверг его князей (Плач 2. 1-2). Гнев Господень подобен огню (Плач 2. 3). Господь действует «как враг» для Израиля: поразил его из лука, разорил святилище, отверг царя и священника (Плач 2. 4-7). Стены Иерусалима разрушены, царь и князья отведены в плен, закон не исполняется, пророки лишены откровений (Плач 2. 8-9). Старцы безмолвны, девицы «опустили к земле головы свои» (Плач 2. 10). В 11-м ст. пророк говорит от 1-го лица, возвещая о страдании при виде гибели иудейского народа.

Во 2-й ч. этой песни (Плач 2. 13-22) пророк обращает к Иерусалиму слово утешения, но оно не может исцелить рану, подобную морю (Плач 2. 13). Пророк обвиняет народ, доверившийся ложным прозорливцам, к-рые привели его к изгнанию (Плач 2. 14). Проходящие мимо вспоминают о былом величии Иерусалима, от к-рого не осталось и следа (Плач 2. 15). Господь исполнил предопределенное ранее: разорил без пощады и попустил торжествовать врагу (Плач 2. 16-17). Только Бог может помочь в этом бедствии (Плач 2. 18-19), и пророк молит Его о пощаде (Плач 2. 20-22).

Третья песнь (Плач 3) отличается от других по форме и содержанию. В ней используется тройной акростих - каждая строка трехстишия начинается с одной буквы алфавита: 3 строки начинаются с , 3 - с и т. д. В 3-й песни как в композиционном центре И. п. выражена главная мысль произведения. Автор говорит о своих страданиях от 1-го лица: «Я - человек, испытавший горе от жезла гнева Его» (Плач 3. 1). Только в 40-47-м стихах речь идет уже от 1-го лица мн. числа. Вопрос об идентичности автора этой части И. п. остается дискуссионным. Традиц. ответ на него - это прор. Иеремия. Совр. библеисты рассматривают эти слова как речь «коллективной личности», народа, персонифицированного Сиона (ср.: Плач 1-2) (Gottwald. 1954; Albrektson. 1963; Eissfeldt. 1964. S. 680-681).

В начале песни пророк говорит о страданиях, выпавших на его долю (Плач 3. 1-6). Он обращался к Богу с молитвой, но не был услышан (Плач 3. 8). Господь подстерегал его, подобно хищному зверю (Плач 3. 10-11), подобно неприятелю, поражал его стрелами (Плач 3. 12-13). Страдалец стал посмешищем для всего народа (Плач 3. 14-16). Он готов был отчаяться (Плач 3. 17-18), но мысль о Господе вселяет в него надежду (Плач 3. 19-20): он верит в неистощимое милосердие Божие (Плач 3. 22-23), ибо Господь всегда был его уделом (Плач 3. 24-33). Он сознает, что бедствия посылаются людям за грехи (Плач 3. 34-39). Пророк увещевает народ «исследовать пути свои и обратиться... к Богу» (Плач 3. 40-47). После описания страшной участи Израиля, «опустошения и разорения», следует плач о гибели «дщери народа» (Плач 3. 48-51). С 52-го стиха пророк вновь описывает собственные бедствия: враги изловили его, бросили в яму и закидали камнями (Плач 3. 52-54). «Из ямы глубокой» он в молитве обращается к Богу, взывая об избавлении и о воздаянии врагам «по делам рук их» (Плач 3. 55-66).

В 4-й песни, как и во 2-й, можно выделить 2 части: 4. 1-11 и 4. 12-22 (Благовещенский. 1899. С. 5-6). Вначале пророк изображает печальную участь «сынов Сиона»: тот, кто раньше благоденствовал, теперь унижен («...равноценные чистейшему золоту… сравнены с глиняною посудою...») (Плач 4. 1-2). Народ испытывает страшный голод: «...дети просят хлеба, и никто не подает им» (Плач 4. 3-5). Наказание, постигшее Иерусалим, «превышает казнь за грехи Содома» (Плач 4. 6). Князья народа, ранее блиставшие величием, теперь черны, и «не узнают их на улицах» (Плач 4. 7-8). Матери, обезумев от голода, поедали своих детей (Плач 4. 10). Так «совершил Господь гнев Свой» (Плач 4. 11). Во 2-й ч. пророк говорит о причинах гибели Иерусалима: все это случилось «за грехи лжепророков… за беззакония священников», проливавших кровь праведников (Плач 4. 12-16). Тщетной оказалась надежда народа на помощь союзников, которые не смогли спасти его. «Помазанник Господень», на кого надеялся народ, схвачен врагами (Плач 4. 17-20). Даже соседний Едом перешел на сторону врага и радовался погибели Сиона (Плач 4. 19). Но близок конец наказания «дщери Сиона», и тогда Бог воздаст Едому за его беззаконие (Плач 4. 22).

Пятая песнь отличается от других не только отсутствием акростиха, но и жанром - она наиболее близка к общественным плачам Пс. 44; 59; 73; 78; 82. В Вульгате и Септуагинте ее предваряет надписание: «Молитва Иеремии пророка». Пророк просит Бога «призреть… на поругание» Израиля (Плач 5. 1). Народ лишился собственности и вынужден покупать даже воду для питья (Плач 5. 2-4). Бедствие, постигшее Сион, есть наказание за грехи мн. поколений (Плач 5. 7). Тяжело сносить оскорбления от надменных победителей, однако еще тяжелее видеть насилие и бесчестье, причиняемые ими женам и девам Израиля (Плач 5. 11). Враги не щадят ни юного, ни старика, «прекратилась радость сердца», глаза побежденных «померкли» (Плач 5. 12-18). В завершение И. п. пророк молится Богу об обращении народа к Господу и уповает на Его милость (Плач 5. 19-22).

Богословские идеи

Главная мысль, объединяющая все песни И. п.,- причиной катастрофы, постигшей Сион, являются грехи многих поколений иудейского народа, нарушавших завет с Богом (Плач 1. 8-9; 3. 37-42; 4. 13-14; 5. 7). При этом пророк не ограничивается описанием бедствий и обличением народа, но вселяет в него надежду, указывая выход из той бездны, в к-рую Господь попустил врагам ввергнуть Свой народ,- обратиться к Господу, «как древле» (Плач 5. 21).

В ранней и средневековой Церкви

И. п. привлекал большое внимание экзегетов ранней Церкви; мн. стихи были включены в состав созданных в полемических целях иудеохрист. собраний свидетельств Свящ. Писания, подтверждающих истинность христ. веры, т. н. тестимоний. Богатую традицию толкования имел Плач 4. 20. Сщмч. Иустин Философ цитирует его в форме, неск. отличной от варианта LXX (Iust. Martyr. I Apol. 55. 4-5: «Дыхание перед лицом нашим Христос Господь»). Та же цитата встречается у сщмч. Иринея Лионского (Iren. Dem. 71). Подобное толкование есть и у Тертуллиана (Tertull. Adv. Marcion. III 6. 7). Ориген также видит в этом месте ветхозаветное указание на Христа (Orig. Cant. Cantic. 2. 3; Idem. De princip. II 6. 7). Ориген - автор первого в раннехрист. экзегетической лит-ре комментария к И. п., сохранившегося фрагментарно (Idem. Selecta in Threnos // PG. 13. Col. 605-662), интерпретирует текст постишно. После установления исторического смысла автор обращается к выявлению духовного: душа, созерцающая небесные тайны, попадает под власть демонов и только Христос может освободить ее (Ibid. 12 // PG. 13. Col. 608b). Сохранились др. раннецерковные комментарии: блж. Феодорита Кирского (Theodoret. Interpretation in prophetam Jeremiae // PG. 81. Col. 779-806 (Threni)), прп. Ефрема Сирина (S. Ephraem Syri Hymni et sermons / Ed. T.-J. Lamy. Malines, 1886. T. 2. P. 217-228), Олимпиодора Александрийского (Olimpiod. Alex. Fragm. in Lamentationes Jeremiae // PG. 93. Col. 725-761). Средневек. авторы составили ряд комментариев: Раббан Мавр (Rabanus Maurus. Expositio super Jeremiam // PL. 111. Col. 1181-1272), св. Пасхазий Радберт (Paschasius Radbertus. Expisitio in Lamentations Jeremiae // PL. 120. Col. 1059-1256), Гвиберт Ножанский (Guilbertus Abbas S. Mariae de Novigento. Tropologiae in Lamentationes Jeremiae // PL. 156. Col. 451-488), Руперт Дойцский (Rupertus Tuitiensis. In Jeremiam // PL. 167. Col. 1378-1420), Гуго Сен-Викторский (Hugo de S. Victore. In Threnos Jeremiam // PL. 175. Col. 255-322).

Согласно древнему Иерусалимскому лекционарию V-VIII вв., текст И. п. читался за богослужением в Великую пятницу (Плач 3. 52-66; см.: Tarchnischvili. Grand Lectionnaire. T. 1. P. 105), 17 янв. (день памяти прп. Антония; Плач 3. 22-32; см.: Tarchnischvili. Grand Lectionnaire. T. 1. P. 28), а также на литаниях (литиях) (Ibid. T. 2. P. 78), однако постепенно вышел из употребления. В совр. правосл. богослужении И. п. не используется.

Лит.: Lowth R. De sacra poesi Hebraeorum. Oxf., 1753; Ewald G. H. A. Die Psalmen und die Klagelieder. Gött., 18663; Budde K. Das Hebräische Klagelied // ZAW. 1882. Bd. 2. S. 1-52; idem. Zum hebräischen Klagelied // Ibid. 1892. Bd. 12. S. 261 ff.; Благовещенский М. Д. Книга Плач: Опыт исслед. исагогико-экзегетического. К., 1899; Löhr M. Das Buch Jeremia und die Klagelieder Jeremia. Gött., 19062. Bd. 2: Die Klagelieder Jeremias; Юнгеров П. А. Введение в Ветхий Завет. Каз., 1910. М., 2003р. Кн. 2; он же. Книга пророка Иеремии и Плач Иеремии в рус. пер. с греч. текста LXX с введ. и примеч. Каз., 1910. С. 106-114; Gottwald

М. А. Скобелев