ИОАНН И ПАВЕЛ

[лат. Iohannes et Paulus] († 362?), мученики (пам. зап. 26 июня). Мученичество (Passio) И. и П. сохранилось в неск. версиях. Болландисты различали 5 редакций Мученичества (BHL, N 3238-3242). П. Франки де Кавальери предложил выделить 3 редакции (Franchi de'Cavalieri. 1915), однако не все исследователи согласились с этим. В рукописной традиции выделяется 2 основные версии произведения. В 1-й версии рассказ о мученичестве И. и П. был связан с рассказом о мч. Галликане, во 2-й версии о Галликане не упоминается. Вопрос о первоначальной редакции и о соотношении сохранившихся версий остается дискуссионным.

Вид на церковь мучеников Иоанна и Павла в Риме. Гравюра. 1865 г. Мастер Э. Менье по рис. Д. Лансело

Вид на церковь мучеников Иоанна и Павла в Риме. Гравюра. 1865 г. Мастер Э. Менье по рис. Д. Лансело

В 1-й версии основным действующим лицом является римский военачальник Галликан, к-рый одержал победу над персами и потребовал у имп. равноап. Константина I Великого руки его дочери Констанции (Константины). Однако Констанция, желая остаться девственницей, посоветовала императору переубедить язычника Галликана, направив к нему придворных евнухов, ревностных христиан препозита И. и примикирия П. Вернувшись в Рим после войны со «скифами», Галликан рассказал императору о том, что уверовал во Христа: когда «скифы» осадили его в Филиппополе (ныне Пловдив, Болгария), по совету И. и П. он обратился к Богу, после чего ему явился Христос и обещал победу над врагами. Римлянам удалось разбить «скифов» и освободить от них Фракию. Впосл. назначенный консулом Галликан освободил 5 тыс. рабов и раздал все имущество бедным. Он поселился в Остии и стал вести аскетический образ жизни, построил церковь и ухаживал за нищими. Рим. имп. Юлиан Отступник изгнал Галликана в Александрию, где он принял мученическую кончину. Император начал отнимать у христиан имущество, ссылаясь на заповедь Христа. Узнав о том, что И. и П. по завещанию Констанции получили большое состояние и кормят нищих, Юлиан предложил им вернуться на придворную службу, вероятно рассчитывая забрать их богатство. Святые ответили, что служили благочестивому имп. Константину и не могут находиться при дворе императора-отступника. Юлиан заявил, что обратился к языческим богам в надежде, что те помогут Римской империи, и предложил святым последовать его примеру, обещая высокие придворные должности. И. и П. объяснили, что они подчиняются Юлиану как императору, но для них превыше всего вера в Бога, и поэтому они не должны сближаться с отступниками. Император пообещал объявить их врагами гос-ва, если по прошествии 10 дней они не явятся к нему на службу. За это время И. и П. раздали бедным оставшееся имущество; на 10-й день их дом был окружен стражей. Начальник стражи Теренциан вошел в дом и увидел И. и П. молящимися. Святые отказались поклониться принесенной Теренцианом статуэтке Юпитера. Ночью воины отсекли им головы и похоронили тела в доме. Они распространили слух, будто бы Юлиан подверг И. и П. изгнанию. После восшествия на престол христианина имп. Иовиана в доме И. и П. начали совершаться чудесные исцеления. Узнав об этом, начальник стражи Теренциан, сын к-рого был одержим бесом, раскаялся в содеянном, рассказал о мученической кончине святых и принял крещение, после чего его сын исцелился.

Вторая версия Мученичества, вероятно, была создана на основе текста 1-й версии, из к-рой изъяли все упоминания о Галликане и сведения о жизни И. и П. до восшествия на престол имп. Юлиана, в оставшуюся часть повествования внесли дополнения. После кончины имп. Константина Великого и его дочери Констанции к власти пришел имп. Констанций II, который назначил цезарем «сквернейшего Юлиана». Описание диалога между Юлианом и святыми и их отказа служить императору заимствованы из 1-й версии. Готовясь принять мученическую смерть, И. и П. призвали пресв. Криспа, клирика Криспиниана и «почтенную женщину» Бенедикту, рассказали о беседе с Юлианом и причастились. После того как дом И. и П. был окружен стражей, Крисп, Криспиниан и Бенедикта поспешили вернуться, чтобы утешить и укрепить мучеников, однако были задержаны воинами. После тайной казни И. и П. они молились о том, чтобы узнать об их судьбе, и им был открыт мученический подвиг святых. Возможно, Крисп, Криспиниан и Бенедикта рассказали обо всем людям (в тексте Мученичества об этом не сказано), т. к. разгневанный Юлиан велел отрубить им головы. Пресвитеры Иоанн и Пимений, а также бывш. рим. префект Флавиан тайно забрали их тела и похоронили в доме И. и П. Согласно 2-й версии Мученичества, раскаяние Теренциана произошло еще при жизни Юлиана, который, узнав об этом, велел казнить воина и его сына, исцелившегося в доме мучеников (их тоже похоронили рядом со святыми). Взойдя на престол, имп. Иовиан поручил сенатору Византу найти останки И. и П. Визант и его сын Паммахий обнаружили могилу святых и по совету Иовиана устроили в их доме церковь, где стали совершаться чудеса.

Уже болландисты указывали на то, что в Мученичестве содержатся недостоверные сведения, напр. о пребывании в Риме имп. Юлиана, который в годы правления не посещал город. Признав содержание Мученичества недостоверным, А. Дюфурк тем не менее попытался определить историческую основу сказания об И. и П. По мнению исследователя, Мученичество было составлено в нач. VI в. на основе преданий, в к-рых гибель И. и П. была отнесена к эпохе Юлиана. Составитель Мученичества перепутал сведения о Константине, дочери имп. Константина Великого, и о его сестре Констанции, что отразилось в рукописях, содержащих разночтения. По указанию имп. Констанция II ок. 350 г. Константина сочеталась 2-м браком с цезарем Галлом (казнен в 354). Согласно Дюфурку, в устной традиции память о Галле соединилась с преданием о некоем Галликане, построившем 1-ю церковь в Остии. Т. о., развитие легенды об И. и П. исследователь рассматривал в связи с рим. преданиями, в к-рых цезарь Галл, погибший в результате придворных интриг, приобрел черты мученика, а имп. Юлиан был представлен как жестокий гонитель. Отметив, что о гонениях на христиан в Риме при имп. Юлиане сведений нет, Дюфурк предположил, что И. и П. пострадали при имп. Диоклетиане, между 303 и 305 гг.

П. Франки де Кавальери указал на возможные заимствования вост. агиографических мотивов в Мученичестве. По мнению исследователя, наиболее вероятным источником рим. легенды об И. и П. было греч. Мученичество святых Иувентина и Максима (Максимина), пострадавших в Антиохии при имп. Юлиане. Это произведение известно в пересказах свт. Иоанна Златоуста (BHG, N 975), свт. Феодорита Кирского (Theodoret. Hist. eccl. 3) и Иоанна Малалы (VI в.- Ioan. Malal. Chron. 13 // PG. 97. Col. 489), а также по краткому Житию в Синаксаре К-польской ц. (кон. X в.). Иувентин и Максим, воины имп. стражи, отказались повиноваться нечестивому властителю. Юлиан конфисковал их имущество и приказал бросить воинов в темницу. Христиане посещали и утешали их. Мученики остались непреклонными и были казнены по обвинению в гос. измене. Предание о мученичестве Иувентина и Максима повлияло на агиографическую традицию святых Сергия и Вакха и др. вост. мучеников (Woods D. The Emperor Julian and the Passion of Sergius and Bacchus // JEastCS. 1997. Vol. 5. N 3. P. 335-367). По мнению Франки де Кавальери, в Мученичестве И. и П. не содержится достоверных сведений о событиях IV в., это сочинение является ранним памятником италийской агиографической школы, к-рая активно заимствовала сюжеты из вост. преданий и обрабатывала их в соответствии с местными реалиями (см. в ст. Житийная литература). Единственным реальным основанием для предания об И. и П. служили фрески мартирия, над к-рым была сооружена посвященная мученикам базилика. Фигуры людей на фресках были атрибутированы как изображения И. и П. и др. мучеников.

Церковь мучеников Иоанна и Павла в Риме. V-XI, XVIII вв.

Церковь мучеников Иоанна и Павла в Риме. V-XI, XVIII вв.

И. Делеэ в целом согласился с выводами Франки де Кавальери о том, что Мученичество И. и П. не является достоверным историческим источником и основано на греч. Мученичестве пострадавших в Антиохии Иувентина и Максима. Однако исследователь напомнил, что в ранних версиях текста история И. и П. представлена лишь как продолжение истории св. Галликана, которого Делеэ отождествил с Овинием Галликаном, консулом 317 г. и префектом Рима в 316-317 гг. (PLRE. T. 1. P. 383). Др. исследователи пытались отождествить св. Галликана с Флавием Галликаном, консулом 330 г., или вслед за Дюфурком с цезарем Галлом (см.: Champlin. 1982). Делеэ указал на изложенное в Liber Pontificalis предание о том, что некто Галликан сделал крупные пожертвования базилике во имя апостолов Петра и Павла и св. Иоанна Предтечи в Остии (LP. Vol. 1. P. 184). По мнению Делеэ, там хранились реликвии святых, которые в V в. были перенесены в Рим и помещены в «титуле Паммахия» на холме Целий - храме, построенном в нач. V в. рим. аристократом Паммахием († 410). Со временем память о том, что эти реликвии принадлежали ап. Павлу и св. Иоанну Предтече (или ап. Иоанну Богослову), была утрачена, и тогда возникло предание о мучениках И. и П., которые якобы были убиты и похоронены в доме на холме Целий. Это предание оформилось к 30-м гг. VI в., когда автор жизнеописания папы Римского Симмаха (498-514) в Liber Pontificalis назвал «титул Паммахия» церковью И. и П. (ad beatum Iohannem et Paulum - LP. Vol. 1. P. 262). К кон. VI в. все древние храмы («титулы») в Риме получили названия во имя святых (см. перечень участников Собора 595 г. (Greg. Magn. Reg. epist. V 57a), среди к-рых назван пресвитер «титула святых Иоанна и Павла» - Delehaye. 1936). Др. исследователи (Б. де Геффье, А. Грегуар), соглашаясь с выводами Делеэ, продолжали изучать рукописную традицию и лит. развитие легенды об И. и П. и обнаружили в ряде рукописей варианты произведения, часто не совпадающие в деталях. Однако встречаются и значительные отличия: напр., в англосакс. рукописи нач. IX в. из Кентербери Мученичество И. и П. (1-я версия) соединено с Мученичеством святых Гервасия и Протасия (см.: Brown M. P. Paris, Bibliothèque Nationale, lat. 10861 and the Scriptorium of Christ Church, Canterbury // Anglo-Saxon England. Camb., 1986. Vol. 15. P. 122, 125). Исследователи обратили внимание на близость Мученичества И. и П. к др. рим. агиографическим сочинениям V-VI вв., в т. ч. к Мученичеству Агнессы (указание на покровительство св. Агнессы дочери имп. Константина) и к Мученичеству Пигмения (Бибианы) (BHL, N 6849), к-рое фактически является продолжением повествования об И. и П.

П. А. Феврие предположил, что упомянутая в Liber Pontificalis церковь была главным храмом Остии. По мнению исследователя, церковь была названа во имя апостолов Петра и Павла, а расположенный при ней баптистерий - во имя св. Иоанна Предтечи. Феврие согласился с мнением Делеэ о том, что упоминание о Галликане в Liber Pontificalis ошибочно, т. к. жертвователем являлся Паммахий, основатель рим. «титула Паммахия» (Février P.-A. Ostie et Porto à la fin de l'antiquité: Topographie religieuse et vie sociale // Mélanges de l'école française de Rome. 1958. Vol. 70. P. 299-302).

В интерпретации сюжетов, связанных с изучением Мученичества И. и П., К. Лейзер указал на значение древнейшей рукописи, в к-рой содержится текст 2-й версии Мученичества (Paris. lat. 12634; РНБ. Q.v.1.5). Рукопись происходит из аббатства Корби (Франция), была создана ок. 600 г. в Юж. Италии, вероятно в монастырской среде, и содержит в основном тексты монашеских уставов. По мнению исследователя, основной мотив Мученичества - протест против незаконных притязаний светской власти на имущество Церкви и граждан. Лейзер полагает, что в рим. агиографии получили отражение процессы, происходившие в Риме в V-VI вв.: отчуждение земельной собственности фиска в пользу церковных учреждений и частных лиц, ослабление контроля гос-ва над соблюдением городского законодательства, напр. запрета на погребение внутри стен города. Исследователь приводит в качестве примера «титул Бибианы» и «титул Евсевия», построенные на территории бывшего дворца имп. Константина на холме Эсквилин, вокруг к-рых в V в. появились кладбища. По мнению Лейзера, конфликт между интересами фиска, церковных учреждений и частных лиц мог обостриться в VI в., когда имп. Юстиниан I восстановил контроль над Римом, и особенно в 535-536 гг. при папе Римском Агапите I. Согласно Liber Pontificalis, папа Агапит I был сыном Гордиана, пресвитера «титула Паммахия», и в молодости служил в этой церкви клириком. В родительском доме, расположенном близ храма, понтифик устроил б-ку (LP. Vol. 1. P. 288). Впосл. усадьба перешла папе Римскому свт. Григорию I Великому, к-рый основал здесь монастырь св. Андрея (ныне ц. Сан-Грегорио Маньо аль Челио). По предположению Лейзера, к кон. VI в. Мученичество И. и П. приобрело популярность в монашеских кругах Лация и Кампании, где оно рассматривалось как пример мужества и твердости духа в условиях войн и варварских вторжений. В русле этой гипотезы исследователь рассматривает состав древнейшей рукописи из Корби, где наряду с текстом Мученичества содержатся произведения аскетического содержания (Leyser. 2007).

В средние века агиографическая традиция И. и П. продолжала развиваться. В IX в. был выполнен греч. перевод 1-й версии Мученичества (BHG, N 2191), по мнению Ф. Алькена предназначенный для греч. диаспоры в Риме. Во 2-й пол. X в. эта же версия легла в основу драмы Гросвиты (Хротсвиты) Гандерсхаймской «Галликан» («Обращение военачальника Галликана»). Драма разделена на 2 части. В 1-й ч. рассказывается история чудесного обращения Галликана. Гросвита в целом близко следует изложению Мученичества, за исключением деталей диалогов, однако вводит 2 новых персонажей - вождя «скифов» Брадана и равноап. Елену, мать имп. Константина Великого. Во 2-ю ч. драмы, о гибели И. и П., Гросвита вставила диалог между Теренцианом, скорбящим о безумном сыне, и христианами, которые убеждают его покаяться в содеянном и обратиться с молитвой к мученикам.

В ходе раскопок, которые велись с 1887 г. мон. Джермано ди Сан-Станислао под ц. мучеников И. и П., выяснилось, что церковь построена на остатках инсулы (жилого комплекса), располагавшейся на зап. склоне холма Целий. Инсула была сооружена в сер. или в кон. III в. на основе 2 или 3 более ранних построек (II-III вв.), в к-рых находились жилые помещения, частные бани и магазины. Значительная часть стен инсулы сохранилась, т. к. они использовались при сооружении церкви. В одном из помещений на 1-м этаже были обнаружены фрески с языческими сюжетами, во дворе инсулы находился нимфей (алтарь нимф). В III в. языческие фрески были заменены декоративной росписью, др. помещение было расписано фресками, вероятно с христ. сюжетами (напр., представлена фигура молящегося (оранта)). В сер. IV в. у лестницы, к-рая вела на 2-й этаж инсулы, было устроено мемориальное сооружение - мартирий (confessio) в виде узкой шахты, поднимавшейся до уровня 2-го этажа. На площадке лестницы между этажами в стене мартирия был сделан проем в виде оконца (fenestella confessionis). Стены в этом месте были украшены фресками с изображением мужчины (Христа?) в центре, перед к-рым стоят 2 муж. фигуры (апостолы Петр и Павел?) и др. лица, не поддающиеся идентификации. Боковая дверь вела с площадки на др. лестницу, спускавшуюся на 1-й этаж. В нач. V в. большая часть инсулы была разобрана, на ее месте построена церковь.

Группа мучеников. Роспись ц. мучеников Иоанна и Павла в Риме. 2-я пол. IV в.

Группа мучеников. Роспись ц. мучеников Иоанна и Павла в Риме. 2-я пол. IV в.

По мнению Джермано ди Сан-Станислао и др. итал. исследователей, результаты раскопок подтвердили достоверность предания о мученичестве И. и П. С т. зр. исследователей, инсула была домом мучеников, где их похоронили в одном из помещений 1-го этажа. После гибели имп. Юлиана над могилой возвели мемориальное сооружение, к-рое стало местом паломничества верующих. Эта гипотеза получила подтверждение после того, как в 1913 г. под полом мартирия были обнаружены остатки 2 могил, вероятно место первоначального захоронения И. и П. (Grossi Gondi F. Scoperta della tomba primitiva dei SS. Giovanni e Paolo // Civiltà Cattolica. 1914. Vol. 65. P. 579 ff.), и фрагмент плиты с буквами NI S, к-рые предположительно остались от стихотворной эпиграммы, составленной Римским еп. (папой) Дамасом I (366-384). Текст эпиграммы сохранился в рукописи IX в.: «Этот алтарь Господа хранят Иоанн и Павел, / Вместе принявшие мученичество за имя Христово, / Алой кровью купившие награду (вечной) жизни» (Damasi Epigrammata / Rec. M. Ihm. Lipsiae, 1895. P. 59). Обнаруженный фрагмент слишком незначителен, чтобы связывать его с эпиграммой, однако надпись выполнена особым шрифтом, характерным для мастерской каллиграфа Фурия Дионисия Филокала, работавшего по заказам еп. Дамаса. Дюфурк согласился с тем, что мартирий был воздвигнут над могилой И. и П., и предположил, что на росписях изображены сцены их мучения и предстательства апостолов Петра и Павла перед Христом (Dufourcq. 1900. P. 150-151). Однако Франки де Кавальери и Делеэ указали на то, что предание об И. и П. недостоверно, поэтому нельзя интерпретировать результаты раскопок исключительно на основании агиографических произведений.

Р. Краутхаймер полагал, что еще до легализации христианства при имп. Константине часть инсулы использовалась в качестве места для молитвенных собраний христиан. Исследователь отметил, что росписи III в. в помещении 1-го этажа не обязательно содержат христ. мотивы, однако на это могут указывать особенности сохранившихся фрагментов фигур молящегося и философа (возможно, апостола). По мнению Краутхаймера, при сооружении инсулы в сер. III в. одно из включенных в ее состав зданий подверглось существенным перестройкам. Часть стен и перекрытий между 2-м и 3-м этажом была разобрана, образовался просторный зал, предположительно разделенный на 2 части аркадой. Вход в здание вел через один из бывш. магазинов, задняя комната к-рого была расписана фресками христ. содержания (вероятно, фрески относятся к нач. IV в.). Здание с нежилыми помещениями на 1-м этаже и с просторным залом на 2-м вряд ли могло служить жилым домом. По мнению Краутхаймера, здесь был обустроен один из городских храмов, возможно «титул Византа». Во 2-й пол. IV в. внутри здания был сооружен мартирий, однако исследователь воздержался от предположений о причинах этой перестройки. В кон. IV в. инсула перешла во владение рим. сенатора Паммахия, знакомого с блж. Иеронимом Стридонским. Паммахий занимался благотворительностью и церковным строительством, вел аскетический образ жизни (см.: PLRE. T. 1. P. 663). По его указанию на месте частично разобранной инсулы началось строительство базилики, известной впосл. как «титул Паммахия». Вероятно, строительные работы были окончены лишь к сер. V в., т. к. в церкви была обнаружена надпись об отделке нартекса и фасада храма предположительно при папе Римском Льве I Великом (440-461). Мартирий, почитавшийся в то время как гробница И. и П., сохранялся под полом базилики и служил местом поклонения.

Несмотря на то что Краутхаймер подчеркивал гипотетичность представленной им истории храма до V в., предположение о существовании там в III-IV вв. «титула Византа» получило широкое распространение. Вместе с тем ряд итал. исследователей (А. Пранди, Дж. Де Санктис) на основании результатов раскопок попытались доказать, что легенда об И. и П., несмотря на ряд поздних искажений, основана на реальных событиях. Однако Б. Бренк отметил, что гипотеза Краутхаймера не вполне обоснованна и перестройки инсулы в III-IV вв. можно интерпретировать иначе. По его мнению, в кон. III в. владелец части здания закрыл располагавшийся там ранее магазин и перестроил его под жилые помещения. Фресковые росписи и сооружение просторного зала указывают лишь на то, что здесь находилось жилище богатого человека. В IV в. здание принадлежало христианину, к-рый оборудовал в нем домашнюю капеллу. В это время был сооружен мартирий, расписанный фресками с несомненно христ. сюжетами. Только после сооружения на этом месте базилики мартирий стал местом паломничества, возникла легенда о захоронении здесь святых И. и П. (Brenk. 1996).

Проблемы исторической достоверности предания о мучениках и о доме под ц. святых И. и П. остаются нерешенными: агиографические повествования содержат фантастические сведения, а результаты археологических раскопок не допускают однозначной интерпретации. Важным свидетельством почитания И. и П. во 2-й пол. IV в. является эпиграмма. Если ее авторство принадлежит Римскому еп. Дамасу I, то можно вернуться к гипотезе Дюфурка: И. и П. приняли мученическую смерть, но не при имп. Юлиане, а ранее, во время гонения имп. Диоклетиана. Не исключено, что мартирий был сооружен в сер. IV в. на могиле святых, тайно захороненных в городском доме, или отмечал к.-л. др. памятное место. Однако ко времени строительства базилики в нач. V в. обстоятельства кончины мучеников были забыты, что привело к возникновению недостоверной агиографической традиции. Возможно, что эпиграмма является более поздним подражанием стихам еп. Дамаса, к-рые были размещены у гробниц мн. рим. святых. В этом случае следует признать верным мнение Франки де Кавальери, Делеэ и др. исследователей о том, что агиографическая легенда об И. и П. скорее всего является плодом литературного творчества рим. агиографов V-VI вв.

Литургическое почитание И. и П.

Церковь мучеников Иоанна и Павла в Риме. Худож. Ф. М. Гране. 1-я пол. XIX в. (частное собрание)

Церковь мучеников Иоанна и Павла в Риме. Худож. Ф. М. Гране. 1-я пол. XIX в. (частное собрание)

Впервые память мучеников встречается в италийской редакции Иеронимова Мартиролога (1-я пол. V в.), где день их поминовения (26 июня) указан между днями памяти св. Иоанна Предтечи (24 июня) и ап. Павла (30 июня). Под 27 июня в Мартирологе упоминаются рим. мученики Крисп и Криспин (Криспиниан), сведения о к-рых содержатся во 2-й версии Мученичества И. и П. Беда Достопочтенный († 735) включил краткий пересказ Мученичества в свой Мартиролог, однако там, как и в более поздних календарях, память Криспа и Криспина отсутствует. В Мартирологах IX в. (Адона Вьеннского, Узуарда) указан день памяти св. Галликана (накануне дня поминовения И. и П.). Биографические заметки об И. и П. в этих Мартирологах представляют собой пересказ 2-й версии Мученичества. В XVI в. кард. Цезарь Бароний внес память И. и П. и Галликана в Римский Мартиролог.

Корпус из 8 проприев мессы в день памяти И. и П. сохранился в составе Веронского Сакраментария - древнейшего собрания молитв рим. обряда (кон. VI - нач. VII в.), однако их текст состоит в основном из общих мест, лишь в одной молитве мученики названы по именам. В ранней редакции Геласия Сакраментария (составлен между 628 и 715) содержатся проприи мессы в канун дня памяти мучеников (25 июня) и в день поминовения, однако в более поздних литургических источниках канун дня памяти И. и П. не отмечается. Проприй мессы из Григория Сакраментария (2-я пол. VII-VIII в.) лишь частично совпадает с молитвами в Сакраментарии Геласия. В тридентском Римском Миссале 1570 г. память И. и П. была отнесена к праздникам категории duplex. После реформы церковного календаря (1969) общецерковное литургическое поминовение И. и П. в католич. Церкви было отменено.

Имена И. и П. содержатся в древнейшем тексте рим. канона мессы (в молитве «Communicantes et memoriam venerantes»), включенном в Сакраментарий Григория, а также в расширенной версии рим. литании Всем святым, к-рая сформировалась в позднем средневековье и была включена в тридентские богослужебные книги (Breviarium Romanum ex decreto sacrosancti Concilii Tridentini restitutum. Paduae, 1783. Pars Verna. P. CCXV-CCXVIII).

Базилика

После строительства базилики (V в.) о ц. св. мучеников И. и П. сохранилось много сведений (Krautheimer. 1937. P. 270-273). Вероятно, в V-VI вв. в храме собирались 2 христ. общины, имевшие свое духовенство; общины упоминаются в источниках как «титул Византа» и «титул Паммахия». Не позднее 2-й пол. VI в. обе общины объединились в «титул святых Иоанна и Павла», хотя и в более позднее время иногда употреблялись прежние названия. В сборнике папских эпитафий и надписей из рим. церквей (Sylloge Cantabrigiensis - Camb. University Library. Kk. 4. 6. F. 224-280) приведены тексты стихотворных надписей, посвященных фрескам или мозаикам ц. святых И. и П. (сборник был создан по указанию папы Симмаха (498-514)). О храме упоминается в указателях рим. святынь VII-VIII вв. В Зальцбургском итинерарии (Notitia ecclesiarum urbis Romae - сер. VII в.) сообщается о том, что «тела мучеников Иоанна и Павла почивают в большой прекрасной базилике» (PL. 101. Col. 1359). Согласно итинерарию VII в., сохранившемуся в «Деяниях английских королей» Уильяма из Малмсбери (XII в.), там же находились гробницы святых Криспа, Криспиниана и Бенедикты (Codex urbis Romae topographicus / Ed. C. L. Urlichs. Wirceburgi, 1871. P. 89). Известно о пожалованиях, сделанных ц. мучеников И. и П. Римскими папами Константином I, Львом III и Григорием IV, и о восстановительных работах, проведенных по указанию папы Адриана I (772-795) и кард. Теобальда (кон. XI - нач. XII в.). В XIII-XVI вв. неоднократно производились перестройки здания и обновление убранства церкви. В 1573 г., во время ремонта храма, были обретены мощи И. и П., к-рые поместили в главный алтарь. Значительные перестройки церкви, включавшие полную замену внутреннего убранства, переоборудование боковых нефов под капеллы и сооружение мон-ря при храме, были произведены в 1668-1689 и 1715-1718 гг. Папа Климент XIV (1769-1774) передал церковь ордену пассионистов; здесь был похоронен основатель ордена блж. Римско-католической Церкви Паоло делла Кроче (Павел Креста). С 1887 г. до сер. XX в. под храмом велись археологические исследования. Крупные восстановительные работы, включавшие реставрацию средневек. фасадов и колокольни церкви, были проведены в 1948-1951 гг. на средства кард. Фрэнсиса Спеллмана.

Ист.: BHL, N 3236-3244; ActaSS. Iun. T. 5. P. 35-39, 158-163; Surius L. Historiae seu vitae sanctorum / Ed. L. Gastaldi. Augustae Taurinorum, 18774. T. 6. P. 581-586; Hrotsvithae Opera / Ed. P. de Winterfeld. B., 1902. P. 109-126. (MGH. Scr. Germ.); MartHieron. P. 82; Baeda. Martyrologium // PL. 94. Col. 956; MartUsuard. P. 361-363; MartRom. Comment. P. 256; Sacramentarium Leonianum / Ed. L. C. Feltoe. Camb., 1896. P. 32-36; The Gelasian Sacramentary / Ed. H. A. Wilson. Oxf., 1894. P. 179-180; Das Sacramentarium Gregorianum nach dem aachener Urexemplar / Hrsg. H. Lietzmann. Münster, 1921. S. 78; Le Canon de la Messe romaine / Éd. B. Botte. Louvain, 1935. P. 34-36.

Лит.: Germano di San Stanislao. La casa celimontana dei SS. Giovanni e Paolo. R., 1894; idem. La memoria dei SS. Giovanni e Paolo... rivendicata alla storia. R., 1907; Dufourcq A. Étude sur les Gesta martyrum romains. P., 1900. P. 145-152, 309-310; Franchi de'Cavalieri P. Di una probabile fonte della leggenda dei SS. Giovanni e Paolo // Idem. Nuove note agiografiche. R., 1902. [T. 2.] P. 53-65. (ST; 9); idem. Del testo della Passio sanctorum Johannis et Pauli // Idem. Note agiografiche. R., 1915. Fasc. 5. P. 41-62. (ST; 27); Baumstark A. Das Communicantes und seine Heiligenliste // JbLW. 1921. Bd. 1. S. 5-33; Lanzoni F. I titoli presbiterali di Roma antica nella storia e nella leggenda // RACr. 1925. Vol. 2. P. 208-210, 239-241; Delehaye H. Étude sur le légendier romain: Les saints de novembre et décembre. Brux., 1936. P. 25-30, 124-136; Krautheimer R. Corpus basilicarum christianarum Romae. Vat., 1937. T. 1. P. 267-303; Prandi A. Il complesso monumentale della basilica celimontana dei SS. Giovanni e Paolo. Vat., 1953; idem. SS. Giovanni e Paolo. R., 1957; Grégoire H., Orgels P. Saint Gallicanus, consul et martyr dans la Passion des saints Jean et Paul et sa vision «constantinienne» du Crucifié // Byz. 1954. Vol. 24. P. 579-601; Gaiffier B., de. «Sub Iuliano Apostata» dans le martyrologe romain // AnBoll. 1956. Vol. 74. P. 34-35; idem. Palatins et eunuques dans quelques documents hagiographiques // Ibid. 1957. T. 75. P. 17-47; Kenney L. The Saints of the Canon of the Mass. Vat., 19632. P. 139-145; De Sanctis G. Giovanni e Paolo // BiblSS. Vol. 6. Col. 1046-1049; Halkin F. La Passion grecque des SS. Gallican, Jean et Paul // AnBoll. 1974. Vol. 92. P. 265-286; Jounel P. Le Culte des saints dans les basiliques du Latran et du Vatican au douzième siècle. R., 1977. P. 249; Trinci Cecchelli M. Osservazioni sul complesso della «Domus» Celimontana dei SS. Giovanni e Paolo // Atti del IX Congresso intern. di archeologia cristiana. Vat., 1978. P. 551-562; Champlin E. Saint Gallicanus (Consul 317) // Phoenix. 1982. Vol. 36. N 1. P. 71-76; Bundy D. D. The Acts of St. Gallicanus: A Study of the Structural Relations // Byz. 1987. Vol. 57. P. 12-31; Aubert R. Jean et Paul // DHGE. T. 26. Col. 1152-1154; Brenk B. Microstoria sotto la chiesa dei SS. Giovanni e Paolo: La cristianizzazione di una casa privata // Riv. dell'Istituto Nazionale di Archeologia e Storia dell'Arte, 1995. Ser. 3. 1996. Vol. 18. P. 169-205; Cecchelli M. Il complesso dei SS. Giovanni e Paolo. R., 1997; Crook J. The Architectural Setting of the Cult of Saints in the Early Christian West, c. 300-1200. Oxf., 2000. P. 44-47; Lampe P. From Paul to Valentinus: Christians at Rome in the First Two Centuries / Transl. M. Steinhauser. Minneapolis, 2003. P. 366-367; Snyder G. F. Ante pacem: Archaeological Evidence of Church Life before Constantine. Macon (GA), 20032. P. 144-150; Walter Ch. The Warrior Saints in Byzantine Art and Tradition. Aldershot, 2003. P. 224-225, 252-253; Leyser C. «A Church in the House of the Saints»: Property and Power in the «Passion of John and Paul» // Religion, Dynasty, and Patronage in Early Christian Rome, 300-900 / Ed. K. Cooper, J. Hillner. Camb.; N. Y., 2007. P. 140-162.

А. А. Королёв