ВЕЩЕСТВА ТАИНСТВ

природные элементы, используемые при совершении таинств и иных священнодействий. В. т., получив освящение через установленные Церковью молитвы, к-рые возносятся Богу предстоятелем от лица общины, затем преподаются верным и служат знаком духовного действия, происходящего в таинстве; тем самым В. т. представляют собой символы Божественной реальности в доступной для человеческого восприятия форме (см.: 1 Кор 13. 12; Areop. EH. 1. 2; Maximus Conf. Mystagogia. 24). К числу наиболее важных В. т. относятся хлеб и вино, вода, елей и миро. Эти природные элементы наилучшим образом отражают сущность того, что совершается в таинствах.

Хлеб и вино используются в первую очередь в таинстве Евхаристии. Во время Тайной вечери, накануне Своих Крестных страданий, Господь Иисус Христос благословил хлеб и чашу с вином, указав на них как на Свои Тело и Кровь и заповедав всем верующим вкушать и пить их в Его воспоминание. Господь образно говорит о Себе в Евангелии, что Он - «Хлеб, сшедший с небес» (Ин 6. 41, 51). Использование для главного из церковных таинств обычной повседневной пищи (какой и были в Средиземноморье в древности хлеб и вино - Пс 103. 15) указывает на то, что Бог входит в человеческую жизнь в самых основных и на первый взгляд незаметных ее проявлениях. Хлеб, мука для к-рого получается из мн. зерен, символизирует евхаристическое единство Церкви (Didache. 9). Правосл. Церковь использует для таинства Евхаристии только пшеничный и квасной хлеб (Iren. Adv. haer. 5. 2. 3), но по ряду причин употребление опресноков в Евхаристии было введено в арм. и католич. Церквах, что неоднократно осуждалось правосл. Церковью как отступление от древней традиции; большое внимание в спорах о качестве евхаристического хлеба всегда уделялось и символике, к-рая связана с употреблением квасного или пресного хлеба. Добавление соли в евхаристический хлеб упоминается уже в раннехрист. источниках (PG. 2. Col. 345), но последовательно применяется только в традиции правосл. Церкви. Помимо Евхаристии хлеб используется и в др. церковных священнодействиях, по происхождению связанных с общинными трапезами первых христиан (см. ст. Артос, Благословение хлебов, Панагия, Просфора).

Вино, к-рое в обычной жизни является символом радости и пира, при использовании в таинстве символизирует полноту новой жизни во Христе и радость Духа (ср.: Деян 2. 13), общение с Богом и брачный пир в Царстве небесном (Лк 22. 18). Однако вино своим видом напоминает кровь, и поэтому оно также указывает на Крест Христов (Ин 19. 34). Использование вина в Евхаристии говорит верным о единстве со Спасителем, Который сравнил Себя и учеников с ветвью и гроздями виноградной лозы (Ин 15. 1-8). Церковь с самого начала использовала за богослужением только чистое беспримесное виноградное вино, растворенное водой (Iust. Martyr. I Apol. 65. 3; Карф. 37). В древности считалось, что неразбавленное вино употребляют только «варварские» народы (скифы и т. п.), эллины же и римляне в 1/3 вина обычно добавляли до 2/3 воды. О смешении вина с водой Господом во время Тайной вечери упоминают мн. анафоры, хотя об этом и не говорится в Евангелии. В церковном употреблении вино при разбавлении не должно терять своего вкуса. Вода наливается в вино до освящения Даров; особенность визант. традиции в том, что вода вливается в евхаристическое вино дважды: во время протесиса (проскомидии), до начала литургии, и непосредственно перед Причащением (т. н. теплота). Вода не добавляется в вино только в арм. традиции, хотя первоначально также практиковалось смешение вина с водой, но с VI в. от этого сознательно отказались (см. ст. Армянский обряд), что было осуждено на Трулльском Соборе в К-поле (Трул. 32). В ранней Церкви существовали секты (эбиониты и др.), практиковавшие совершение Евхаристии не на хлебе и вине, а на хлебе и воде; практика совершения Евхаристии на воде без вина расценивалась св. отцами как еретическая (Clem. Alex. Strom. 1. 19. 96. 1; Ioan. Chrysost. In Matth. 82. 2 // PG. 58. Col. 740; Theodoret. Haer. fab. 1. 20; Epiph. Adv. haer. [Panarion]. 30. 16; 42. 3; 46. 2). Помимо вина использование за богослужением иных напитков запрещено (Апост. 3). В наст. время в РПЦ принято использовать красные десертные вина (кагоры и под.), но в богослужении др. Поместных Церквей широко используются и полусухие, и сухие красные вина; могут употребляться даже белые и розовые сорта. Как и хлеб, вино используется в Евхаристии и в чине благословения хлебов; в совр. практике правосл. Церкви вино обычно добавляют в елей в таинстве Елеосвящения (ср.: Лк 10. 34). Вино также используется в правосл. чине таинства Брака: новобрачные вкушают из общей чаши с вином, символизирующей радость брачного пира и единства супругов.

Вода имеет центральное значение в таинстве Крещения. Основные символы воды во всех традиц. культурах - жизнь и ее зарождение (ср.: Быт 1. 2), смерть (ср.: Быт 7. 17-22), очищение и омовение. Поэтому вода и используется для совершения таинства вступления в Церковь, где она символизирует очищение от грехов и погружение (греч. наименование Крещения - βάπτισμα, т. е. погружение) в смерть Христову, чтобы совоскреснуть с Господом. Вода освящается не только в Крещении, но и в малом и великом водоосвящениях; св. вода широко используется для окропления домов и различных предметов с целью их благословения, для вкушения и помазания с целью освящения повседневной жизни и получения исцеления. При освящении храма новосозданный престол омывают специально освященной водой, что является его символическим Крещением.

При Крещении используются также елей, т. е. оливковое масло, и миро - благовонное масло, сваренное из елея, вина и различных ароматических веществ. Елей в античной средиземноморской культуре употреблялся и в пищу, и для лечения, и как горючее вещество для лампад. В Др. Израиле елеем помазывали священников (Аарон и его сыновья), царей (Саул, Давид), пророков (Елисей). Спасителя, Чьего пришествия ожидал ветхий Израиль, называли Мессией-Христом, т. е. «Помазанником Божиим» (Ин 4. 25). Помазание елеем символизирует невидимое помазание человека Божественной благодатью, а также привитие нового христианина к маслине-Христу (Рим II. 17). При Крещении елеем помазывают крещаемого, а также воду в купели. Сходную символику имеет и св. миро, но его благоухание более явно указывает на помазание даром Св. Духа, поэтому миро (к-рое в отличие от др. В. т. освящается только Главами Поместных Церквей или по их поручению епископами) употребляется при помазании новокрещеного (являя печать Св. Духа - см.: 2 Кор 1. 21-22; Еф 1. 13; 4. 30). Помазание св. миром также входит в чины принятия нек-рых инославных; им помазываются при поставлении правосл. цари. Также миро используют при освящении храмов, иногда икон и евхаристических сосудов (в совр. греч. практике); в католич. Церкви помазание св. миром входит также в чин рукоположения во пресвитера.

Кроме своей основной символики елей, будучи лекарственным средством, указывает и на исцеляющую милость Божию. В связи с этим он входит в чины, связанные с врачеванием, - в первую очередь в чин таинства Елеосвящения (см.: Иак 5. 14-18; Мк 6. 13). Как и хлеб с вином, елей употребляется в чине благословения хлебов. Вместе с елеем в последнем чине благословляется пшеница - в древних монашеских общинах из пшеницы и елея варили простую грубую кашу; пшеница используется и в чине Елеосвящения. Наряду с восковыми свечами елей в древности был основным средством освещения и до сих пор используется в храмах в качестве лампадного масла. Во время праздничной всенощной настоятель помазывает прихожан елеем, взятым из лампады, горящей у иконы празднуемого святого (Типикон. Гл. 3) - это помазание символизирует благословение, к-рое святой невидимо преподает верующим. Елей должен представлять собой чистое оливковое масло; тем не менее в РПЦ за неимением оливкового часто используют масла иных растений (напр., подсолнечное). Эта практика, хотя и отчасти оправданная, нарушает библейскую символику елея (ср.: Рим 11) и не соответствует церковной традиции (напр., визант. полемисты упрекали армян, в частности, в замене елея кунжутным маслом), поэтому следует стремиться употреблять за богослужением именно оливковое масло.

Кроме хлеба, вина, воды, елея и мира в широком смысле слова к В. т. можно причислить ладан, представляющий собой благовонную смолу и используемый при каждении; воскомастих и розовую воду, используемые в чине освящения храма; воск, из к-рого изготовляются свечи. С раннехрист. времен Церковь благословляла и освящала первые плоды различных фруктов (напр., указания о благословении первых плодов есть уже в «Апостольском предании», памятнике III в.), и подобные чины совершаются в правосл. Церкви на нек-рые праздники. В ранней Церкви бытовала также традиция давать новокрещеным молоко и мед (Tertull. De corona. 3; Adv. Marcion. 1. 14; Hieron. Adv. Lucifer. 1. 8) как символы достижения в таинстве земли обетованной (Исх 3. 8 и др.), причем в нек-рых местностях было принято вкушать их во время крещальной литургии между принятием Тела и Крови (об этом говорится, напр., в «Апостольском предании»). Однако уже Карф. 37 ограничивает принесение их в храм для новокрещеных только одним днем в году, а Трул. 57 запрещает эту практику окончательно. С IV в. приносить к алтарю животную пищу и молоко запрещено (Апост. 3).

В католич. Церкви характер В. т. помимо тех же веществ, что и в правосл. Церкви, имеют освященные соль, используемая при освящении воды и в предкрещальных чинах (см.: Aug. Confess. 1. 11. 17), и пепел, символизирующий покаяние и раздаваемый перед началом Великого поста (см. ст. Пепельная среда).

Все В. т., к-рые участвовали в богослужении, являются святынями и требуют благоговейного отношения. Вдвойне это относится к Св. Дарам, св. миру и воде Крещения. Оставшиеся после литургии Дары обязательно потребляет диакон или священник, св. миро омывается после Крещения, вода Крещения выливается только в непопираемое место (гл. 199 Номоканона при Большом Требнике). Запасные Св. Дары и св. миро хранятся в алтаре, на св. престоле.

Развернутое богословское осмысление использования В. т. в богослужении есть уже у авторов III в.- напр., у Климента Александрийского и Оригена. Большое влияние на развитие богословия таинств и, в частности, на понимание В. т. оказали сочинения блж. Августина, интерпретировавшего таинства как одну из разновидностей знаков (Aug. De civ. Dei 10. 5; Con. Faust. 19. 1-2, 16; Ep. 138. 7), состоящих из слова и вещества (Aug. In Ioan. Tract. 80. 3). В средневек. зап. схоластике под влиянием аристотелизма материальная сторона таинств была втиснута в рамки категорий мышления; в лат. богословие были введены категории формы и материи, субстанции и акциденции. Поскольку с XII в. наметилось значительное сужение самого термина «таинство», в католич. богословии под В. т. стали понимать только те натуральные элементы, что используются в чинопоследованиях Крещения, Конфирмации, Евхаристии и Елеосвящения. Внешние свойства и качества этих веществ были строго регламентированы. Любое отклонение или несоответствие хотя бы по одному показателю стало считаться непреодолимым препятствием для совершения и действенности таинств. Священнослужители, сознательно нарушавшие предписанные нормы в отношении В. т. или попустительствовавшие их несоблюдению, подлежали строгим прещениям вплоть до извержения из сана. Основные положения были после Тридентского Собора (1545) включены, окончательно кодифицированы и опубликованы в послесоборных католич. богослужебных книгах.

Схоластическое учение о таинствах в XVII-XIX вв. оказало влияние на богослужебную практику РПЦ. В частности, использование В. т. было строго регламентировано в «Учительном известии», к-рое с 1694 г. помещается в рус. печатных изданиях Служебника в качестве приложения. Его текст был составлен справщиком Евфимием Чудовским на основе Требника митр. Петра (Могилы) (1646), а свт. Петр в свою очередь при составлении своего Требника заимствовал основные положения из послетридентского рим. Миссала (точнее, из разд. «Rubricae generales Missalis: De defectibus»). Созданный митр. Петром трактат, включенный им в его Требник, был не единственным - уже в нач. XVII в. подобные сочинения, составленные по образцу и на основе рубрик католич. богослужебных книг, публиковались в приложениях к Служебникам, изданным в белорус. землях (напр., в Вильно в 1617 г.: «Наука иереом до порядного отправования службы Божия велце потребная»). Текст «Учительного известия» соборно не обсуждался, но, будучи напечатанным при Служебнике, был воспринят как однозначно авторитетный; с кон. XVIII в. его нормы стали общеобязательными для рус. священников и вошли во все учебники литургики и догматического богословия (Сове Б. И. История литургической науки в России // УЗ РПУ ап. Иоанна Богослова. М., 1996. Вып. 2. С. 31-98).

На Поместном Соборе Российской Православной Церкви 1917-1918 гг. был поднят вопрос о В. т. (Карабинов И. А. Историко-литургическая справка «О евхаристическом хлебе и вине» // БТ. 1998. Сб. 34. С. 324-333). По материалам работы богослужебной комиссии был издан циркуляр, предписывавший в связи с разрухой и отсутствием продовольствия снизить требования к В. т.- в частности, в случае нехватки пшеничной муки должного качества предлагалось сократить количество литургийных просфор и даже готовить их из хорошей ржаной муки, а красное вино заменять белым или, за неимением и такого, натуральными соками. При этом в качестве основного требования к В. т. выдвигался не их конкретный состав, а доброкачественность. Оригинал циркуляра не сохранился, а его проведение в жизнь было воспринято неоднозначно. Получив одобрение со стороны свт. Тихона (Белавина), сщмч. Кирилла (Смирнова), священноисп. Афанасия (Сахарова) и др., он вместе с тем подвергся резкой критике со стороны др. церковных деятелей (см.: Новоселов М. А. Письма к друзьям. М., 1994. С. 24-33). Развернувшиеся гонения на Церковь, движение «обновленчества» и снижение остроты положения с продовольствием вернули ситуацию к дособорному состоянию. Однако изменение взглядов на В. т. позволило верующим вести литургическую жизнь даже в условиях концлагерей и ссылок. С послевоенных лет и вплоть до наст. времени вопрос о В. т. в РПЦ официально не рассматривался.

А. А. Ткаченко