ВИНО

[греч. οἶνος, μέθυ, κρασίον; лат. vinum; евр.  ,  ], алкогольный напиток из винограда. Будучи универсальным символом, В. нередко упоминается в Библии и наряду с др. веществами таинств имеет богослужебное употребление, в т. ч. в Таинстве Евхаристии.

В Свящ. Писании ВЗ

Этимология евр. слова   остается предметом предположений. Оно вошло в употребление с началом культивации в Др. Израиле винограда винных сортов ( ) и, по-видимому, несемит. происхождения (возможны хеттские или анатолийские корни).

В бытовом обиходе древней Палестины

"Христос в точиле". Икона из церкви с. Мотыжин Киевской обл. Кон. XVII в. (НХМУ). Фрагмент

"Христос в точиле". Икона из церкви с. Мотыжин Киевской обл. Кон. XVII в. (НХМУ). Фрагмент

Производством В. занимались еще доизраильские жители Ханаана. В егип. «Странствиях Синухе» (XX в. до Р. Х.) герой, попадая в Палестину, отмечает, что «вина там больше, чем воды».

Основным временем сбора винограда в Палестине были сент. и окт. В. давили с помощью пресса или ногами (Неем 13. 15; Иов 24. 11; Ис 16. 10; 63. 3; Иер 25. 30; 48. 33; Зах 14. 10). Выжатый сок вливали в кожаные мехи (1 Цар 1. 24; 2 Цар 16. 1; Иов 32. 18-19; Иер 13. 12) или глиняные кувшины, обмазанные смолой, а затем переливали в др. сосуды (Иер 48. 11-12). Осадок на дне старых сосудов использовался как бродильный элемент (дрожжи). В. хранилось в глиняных кувшинах рядом с домом. В царских погребах, а также в крепостях и храме были специальные камеры для хранения В. (1 Пар 27. 27; 2 Пар 11. 11).

Названия сортов В. обычно связывали с наименованиями местностей, где произрастал виноград: напр., Хелбонское (Иез 27. 18), Ливанское (Ос 14. 7-8). В древней Палестине, возможно, был сорт винограда темно-голубого цвета, из к-рого приготовляли красное В. (Притч 23. 31; ср.: Ис 63. 2; Втор 32. 14; 1 Макк 6. 34). В. также классифицировалось по возрасту (старое В., прошлогоднего урожая - Сир 9. 13; молодое, или новое В.- Ис 49. 26).

Чтобы сделать В. покрепче или придать ему более приятный вкус, его смешивали с перцем, полынью или фимиамом: «Вино, полное смешения» (Пс 74. 9; ср.: Притч 9. 2, 5; 23. 30; Ис 65. 11; Песнь 8. 2). В., смешанное с миром, употреблялось как наркотик (ср. Пс 59. 5: «Вино изумления»). В., сделанное из кожуры винограда, использовалось как уксус ( ) - хорошо утолявший жажду напиток, если его разбавить водой (Руфь 2. 14). Обычай пить разбавленное водой В., видимо, появился в Палестине только в эллинистический период (ср. 2 Макк 15. 39), по крайней мере в Ис 1. 22 разбавление В. водой рассматривается как его порча.

От В. отличали крепкий напиток ( ) (Лев 10. 9; Числ 6. 3; Втор 29. 6; Суд 13. 4; 1 Цар 1. 15). Были известны крепкие напитки из фиников, граната, меда, злаков (Песн 8. 2; Притч 20. 1; Ис 24. 9; 28. 7; 29. 9).

В. подавали во время трапезы (Быт 27. 25; 1 Пар 12. 40; Ис 22. 13), часто употребляли с хлебом (Быт 14. 18; 1 Цар 16. 20; 25. 18); оно входило в рацион как правителей (Неем 5. 15, 18), так и простых людей (2 Пар 2. 10, 15). В. брали в путешествие (Суд 19. 19), им снабжали гарнизоны в городах (2 Пар 11. 11; 32. 28). Иисус Сирах перечисляет «кровь виноградной лозы» (αἷμα σταφυλῆς) вместе с пшеницей, молоком, медом и маслом как наиболее важные пищевые продукты (Сир 39. 32).

Употребление В. было необходимой частью любого праздника (Ис 5. 12), т. к. оно «веселит богов и человеков» (Суд 9. 13; ср.: Пс 103. 15; Еккл 10. 19; Сир 31. 32). В богатом доме комната для пиров называлась «комнатой для питья вина» (Есф 7. 8 в Синодальном переводе «дом пира»). Для пиров существовало мн. поводов: отнятие ребенка от груди (Быт 21. 8), свадьба (Суд 14. 10), сбор винограда (Суд 9. 27), стрижка овец (1 Цар 25. 2, 36 сл.), постройка дома (Притч 9. 1-6), восхождение царя на трон (1 Пар 12. 39), заключение договора (2 Цар 3. 20 сл.), визит друзей, к-рым оказывают честь (4 Цар 6. 23; 1 Макк 16. 15). В. пили после трапезы, дополняя удовольствие песнями, музыкой, украшением гостей венками цветов (Ис 5. 12; 28. 1; Прем 2. 7). Женщины обычно не принимали участия в таких пирах (2 Цар 13. 23-32). В. особенно рекомендовали больным (Еккл 2. 3; ср.: Зах 10. 7; Иер 16. 7), «огорченному душею» (Притч 31. 6-7). «Ослы для дома царского, для езды, а хлеб и плоды для пищи отрокам, а вино для питья ослабевшим в пустыне»,- отвечает Сива царю Давиду, ищущему убежище (2 Цар 16. 2).

Чрезмерное употребление В. в Др. Израиле воспринималось как грех. Пророки и мудрецы наставляли против пьянства и подчеркивали его тяжелые последствия. Прор. Исаия бросает обвинения тем, кто злоупотребляет В. и крепкими напитками (Ис 5. 11-12), Товит дает своему сыну совет: «Вина до опьянения не пей, и пьянство да не ходит с тобою в пути твоем» (Тов 4. 15). В Свящ. Писании даются примеры постыдного поведения пьяных: опьяневший шатается (Пс 106. 27; Притч 23. 34), «изрыгивает» (Ис 28. 8; Иер 25. 27), имеет «багровые глаза» (Притч 23. 29), вызывает насмешки (Ос 7. 5), лишается приличия (Плач 4. 21), ума (Ос 4. 11), становится бедняком (Притч 23. 21; ср.: 21. 17), а вожди - неспособными выполнять их дело (Притч 31. 4-5). Приводятся примеры поступков, связанных с опьянением Ноя (Быт 9. 21), Лота (Быт 19. 31-38), Навала (1 Цар 25. 36-39), Давида (2 Цар 11. 13), Авесалома (2 Цар 13. 28), Илы (3 Цар 16. 9-10), Велиазара (Дан 5. 2), Олоферна (Иф 13. 2).

Полное воздержание от В. считалось чем-то необычным. Отказ от В. мог быть обусловлен его связью с языческим образом жизни (Дан 1. 8; ср. Втор 32. 38). Прор. Даниил не пил В. 3 недели перед получением видения, когда «был в сетовании» (Дан 10. 2-3). Служащим священникам поэтому было запрещено пить В. под страхом смерти (Лев 10. 8-11; Иез 44. 21). Назореи также должны были отказаться от всяких напитков, сделанных из винограда, на все время обета (Числ 6. 3; ср.: Суд 13 и Ам 2. 12). Наконец, рехавиты не пили В., т. к. стремились сохранить образ жизни номадов, без постоянных жилищ, сельского хозяйства и скотоводства (Иер 35).

Символизм В.

В. символизировало и радость, и печаль. В Ис 55. 1 знаком благословения Божия вернувшимся из Вавилона евреям явилось то, что они могли купить В. и молоко без денег. В лит-ре Премудрости отмечается важность В. (Сир 31. 32), а употребление В.- с данным мудрецом наставлением (Притч 9. 2, 5; Сир 40. 20). Мысли, исполняющие человека, подобны «вину неоткрытому», еще бродящему и ищущему выхода (Иов 32. 19), тогда как тихая жизнь Моава вдали от остального мира сравнивается с долго выдержанным качественным В. (Иер 48. 11). В Пс 77. 65-66 Бог, карающий отступников, уподобляется проснувшемуся «исполину, побежденному вином». В Песни Песней любовь жениха и невесты слаще В. (Песнь 4 10; 5. 1; 7. 10). Будущее райское время будет столь изобильным, что народ сможет мыть свои одежды в В. (Быт 49. 11), Яхве устроит для всех народов пир с лучшим В. (Ис 25. 6). Кубок В. в руке Яхве символизирует Его гнев и суд над Израилем и др. народами. Грешники должны испить эту чашу без остатка (Пс 74. 9; Иер 25. 15 слл.; 27). Испить чашу Божию - значит привлечь несчастье, наказание (Иер 49. 12; Плач 4. 21; Иез 23. 31 слл.; Авв 2. 16). Когда Бог дает пить В. своему народу, он испытывает его стойкость (Пс 59. 5) или сокрушает его (Иер 13. 13-14).

В ветхозаветном богослужении

Использование В. в качестве символа жертвенной крови известно с сер. II тыс. до Р. Х. (формула хеттской воинской присяги). Ветхозаветная фраза    обозначает как принесение жертвы возлияния чужим богам (Втор 32. 38), так и приношение В. в богослужении Яхве (Исх 29. 40; Лев 23. 13; Числ 15. 5, 10; 28. 7, 14; Ос 9. 4). Возлияние В. дополняло основное жертвоприношение. Количество жертвы для всесожжения было всегда точно предписано (Числ 15. 5-10; 28. 14; Лев 23. 13). Ежедневные утреннее и вечернее жертвоприношения также заканчивались возлиянием В., как в жертвоприношении назореев. На столе для хлеба предложения всегда стоял сосуд с В. (Числ 4. 7), В. было необходимой частью жертвенной трапезы. Жертвенное В., сохранявшееся левитами, разливалось в кубки на жертвеннике для всесожжений (Сир 50. 15) или разбрызгивалось над жертвой, к-рая сжигалась (Числ 15. 7; Юб 7. 53).

В греко-римском мире до Р. Х.

В древности в Средиземноморском регионе культивировалось до 150 сортов винограда. Греки и римляне предпочитали темное красное В. Лучшими считались хиосское в Греции и фалернское в Италии. Однако повсеместно употреблялось и плодовое В. (из фруктов). В нек-рых странах В. настаивали на изюме. Культура винопития была очень развита. При раскопках в одних только Помпеях было идентифицировано ок. 200 таверн.

В средиземноморской традиции трапеза обычно состояла из 2 «отделений»: вкушения хлеба, овощей, мясных и рыбных блюд и испития В. и др. напитков, сопровождавшегося продолжительной беседой (см., напр., «Пир» Платона, Ксенофонта, «Сатирикон» Петрония, «Пир мудрецов» Афинея и др.) или увеселениями.

Ритуал возлияния В. служил в гомеровскую эпоху началом общей трапезы (Homer. Od. 14. 445) и использовался в культе мертвых (Homer. Od. 11. 26). Начиная с классической эпохи и до эпохи домината он совершался между 2 отделениями пира, перед началом «симпосия» (Plat. Symp. 176a; Xen. Symp. 2. 1). В древнейших текстах возлияние представляет собой жертву, призванную умилостивить богов и отвратить их гнев (Homer. Iliad. 7. 481). Впосл. значение обряда было забыто или почти не принималось во внимание, хотя каждая трапеза по-прежнему носила религ. характер. Чаще всего чаша с В. посвящалась Зевсу Спасителю (Сотеру) или «доброму богу» (эпитет Диониса) (Diodor. Sic. Bibliotheca. 4. 3; Athen. Deip. 11. 486f-487b; 15. 675b-c). Испитие В. воспринималось как связь с божеством (Plat. Leg. 653d; Plut. Quaest. conv. 615a).

В греч. традиции В. считалось даром бога Диониса (Вакха), а производимые им аффекты (радость, вдохновение, исступление и т. п.) рассматривались как благословение (Henrichs A. Changing Dionysiac Identities // Jewish and Christian Self-Definition / Ed. B. F. Meyer, E. P. Sanders. Phil., 1980. Vol. 3. P. 137-160). Почитание этого божества, имевшего фракийско-фригийское происхождение, широко распространилось по всему Средиземноморью и было связано не только с сезонными земледельческими праздниками (дионисиями, ленеями, анфестериями), но и с мистериально-оргиастическими культами, вызывавшими общественное осуждение и даже подвергавшимися запретам (напр., запрет вакханалий в Риме в 186 г. до Р. Х.; см.: Ливий. Рим. ист. 39. 8-19).

В. почти всегда смешивалось с водой. Считалось, что неразбавленное В. (ἄκρατος, merum) употребляют только «варвары» или провинциалы. В 1/3 В. обычно добавляли до 2/3 воды.

В межзаветном иудаизме

В рукописях Мёртвого м. слово   встречается 4 раза, всегда в метафорическом значении. В цитате из Втор 32. 33 (CD 8. 9; 19. 22) «яд драконов» - В. безбожников - истолковывается аллегорически как путь греха всех, кто далек от Бога (CD 8. 10; 19. 23). У кумранитов существовал ритуал благословения хлеба и В., носивший мессианско-эсхатологический характер (1QS 6. 3-6; 1QSa 2. 17-22) и служивший началом совместной трапезы общины (Kuhn K. G. The Lord's Supper and the Communal Meal at Qumran // The Scrolls and the New Testament / Ed. K. Stendahl. N. Y., 1957. P. 65-93, 259-265).

Похожий обряд вкушения благословенных хлеба и В. упоминается в «Повести об Иосифе и Асенефе», причем чаша с В. называется «чашей бессмертия» (8. 5; 15. 5; 16. 16) или «чашей благословения» (8. 11; 19. 5) (Burchard C. The Importance of Joseph and Aseneth for the Study of the New Testament: A General Survey and a Fresh Look at the Lord's Supper // NTS. 1987. Vol. 33. 102-134; Klauck H. J. Herrenmahl und hellenistischer Kult. Münster, 19862. S. 187-196. (NTA. N. F.; 15)).

У фарисеев каждая праздничная трапеза начиналась с благословения чаши с В. Несмотря на то что по заповеди Второзакония (Втор 8. 10) благословение должно было произноситься только после насыщения, раввины учили, что человеку запрещено наслаждаться ч.-л., не поблагодарив прежде Создателя. Это привело к возникновению в I-II вв. по Р. Х. множества благодарственных формул и благословений перед едой (для каждого рода пищи - свои; см.: Берахот. 6. 1-8. 8). Особое благословение чаши с В. совершалось во время праздничной субботней трапезы.

4 ритуальные чаши с В. входят в иудейский пасхальный чин, изложенный в Мишне (кон. II - нач. III в.; Песах. 10. 3). Однако существование его в такой форме уже в I в. до Р. Х.- I в. по Р. Х. отвергается большинством совр. исследователей.

В Свящ. Писании НЗ

В. упоминается уже в самых первых строках Евангелий: евангелисты, говоря об Иоанне Крестителе, особо подчеркивают, что он воздерживался от В. (Лк 1. 15; ср.: 7. 33; Мф 11. 18), поскольку полностью посвятил себя служению Богу, подобно назореям (см.: Числ 6. 3; Суд 13. 7).

В отличие от Иоанна об Иисусе Христе говорится, что во время Своего земного служения Он употреблял В. (Мф 11. 19; Лк 7. 34). Господь Сам объяснял это тем, что присутствие Жениха является временем праздника (Мк 2. 18-22). Мессия Иисус - более чем пророк, а значит, соответствующие ветхозаветные предписания о назореях к Нему не применимы (ср. притчу о новом В. и старых мехах - Мк 2. 22).

В Евангелии от Иоанна сообщается о чуде, к-рое Он совершил в Кане Галилейской (Ин 2. 1-11, ср. 4. 46), превратив большое количество воды в В., что наряду с чудесами насыщения неск. тыс. человек служило предвестием наступления Царства Небесного и мессианского пира.

Хотя в повествованиях о Тайной вечере термин οἶνος не встречается ни у синоптиков, ни у ап. Павла (Мф 26. 20-29; Мк 14. 17-25; Лк 22. 14-28; 1 Кор 11. 23-25), очевидно, что в чаше, над к-рой Спаситель произнес благословение, находилось В. (см.: Мк 14. 25; Мф 26. 29; Лк 22. 18).

Когда ап. Павел говорит о «трапезе Господней» в Коринфской Церкви, он также упоминает лишь о чаше, не называя прямо ее содержимого (1 Кор 10. 16; 10. 21). Вообще термин οἶνος в его посланиях встречается не часто. В Рим 14. 21 он советует воздерживаться от мяса и В. В Еф 5. 18 на основании Притч 23. 31 он предупреждает от чрезмерного пития В., хотя умеренное употребление В. может быть полезно для здоровья (1 Тим 5. 23-24).

В христианской Церкви

В богослужении

В. употребляется за важнейшим богослужением христиан - Евхаристией, во время к-рой В. прелагается в Кровь Христову (1 Кор 10. 16; Ign. Ep. ad Rom. 7. 3; Iren. Adv. haer. 4. 17. 5; Cyr. Hieros. Catech. 19. 7; 20. 9; 23. 7).

В правосл. Церкви принято к употреблению за литургией только чистое, беспримесное виноградное В., растворенное водой (Iust. Martyr. I Apol. 65. 3; Карф. 37). О смешении В. с водой Господом во время Тайной вечери говорится в institutio мн. вост. анафор (экзегетическим аргументом обычно служит Ин 19. 34). «Святое соединение» В. и воды совершается во время приготовления Даров к литургии; особенностью визант. традиции является повторное добавление воды в евхаристическое В. в чине теплоты (Никиф. 13). Точные пропорции при соединении В. и воды в визант. традиции не оговариваются; отмечается лишь, что при разбавлении водой евхаристическое В. не должно терять своего вкуса. У сир. яковитов В. смешивается с водой в равных пропорциях (Hanssens. 1930. P. 244, 248). На Западе Трибурский Собор (895) постановил брать 2/3 В. и 1/3 воды (19-й канон), и это правило сохранялось еще в XIII в. Позже для смешения стали использовать небольшую ложечку и вливать всего неск. капель (Ordo Romanus. XV 81 // PL. 78. Col. 1325). Помимо различия в пропорциях по-разному толкуется и символическое понимание обряда соединения В. и воды: на Западе вода ассоциируется с Церковью (ср. Откр 17. 15), а В.- со Христом, тогда как на Востоке они воспринимаются как указание на Божественную (В.) и Человеческую (вода) природы Спасителя. Единственная традиция, где В. не разбавляется водой,- армянская; эта практика была осуждена правосл. Церковью (Трул. 32).

В древности сорт и оттенок литургического В. не регламентировались, хотя о красном оттенке евхаристического В. косвенно говорится уже у сщмч. Иринея Лионского (Iren. Adv. haer. I 13). В наст. время в РПЦ принято использовать только красные десертные В. (как правило, кагор или сходные сорта), но на христ. Востоке употребляются помимо красных (сухих или десертных) также и розовые и белые сорта. У католиков с XVI в. рекомендуется использовать для мессы белые сорта В. (Jungmann. Missarum Sollemnia. T. 2. P. 311).

Причащение апостолов. Роспись ц. праведных Иоакима и Анны (Крамва) мон-ря Студеница. 1313-1314 гг.

Причащение апостолов. Роспись ц. праведных Иоакима и Анны (Крамва) мон-ря Студеница. 1313-1314 гг.

Практика совершения Евхаристии только на воде расценивалась св. отцами как еретическая (Iren. Adv. haer. V 1; Clem. Alex. Strom. I 19. 96. 1; Cypr. Carth. Ep. 63. 5; Ioan. Chrysost. In Matth. 82. 2; Theodoret. Haer. fab. 1. 20; Epiph. Adv. haer. [Panarion]. 30. 16; 42. 3; 46. 2). Однако, учитывая возможность отнесения евангельского учения о «воде живой» не только к таинству Крещения, но и к Евхаристии (Ин 4. 10-14; 7. 38; Откр 7. 17; 21. 6; 22. 1, 17), а также на основании свидетельств о практике раннехрист. (апокрифические Деяния апостолов Петра, Фомы, Иоанна) и гностических сект (эбиониты, энкратиты, татиане, маркиониты, апостолики, манихеи, акварии и др.), еще в XIX в. была выдвинута гипотеза об изначальности совершения Евхаристии на хлебе и воде без В. (Harnack A. Über das gnostische Buch Pistis-Sophia: Brod und Wasser: Die eucharistischen Elemente bei Justin. Lpz., 1891. (TU, 1. Reihe; 7/2)). Эта гипотеза была сразу отвергнута большинством ученых. Хотя существование разных локальных литургических традиций уже в апостольскую эпоху - несомненный факт, но совершение Евхаристии на хлебе и воде без В. противоречит новозаветному учению о таинстве Евхаристии.

В последующие века также были известны отклонения от общепринятой церковной практики, прежде всего ввиду особых климатических условий. Хотя использование соков из ягод и овощей для совершения Евхаристии запрещено канонами (Ап. 3), в Коптской и Эфиопской Церквах может использоваться т. н. изюмное В. (Hanssens. 1930. P. 220-223). В католич. Церкви с XVI в. официально закреплено положение, согласно к-рому таинство Евхаристии вовсе не совершится, если обнаружится к.-л. несоответствие в веществах таинств, в частности, В. не будет чистым виноградным напитком (Rubricae generales Missalis: De defectibus). Аналогичное положение было с XVII в. закреплено и в практике Русской Церкви (см. «Учительное известие» (1694) в приложении к Служебнику), хотя в предшествующий период в случае необходимости допускалась замена литургийного В. схожими напитками (напр., польск. католич. автор кон. XV - нач. XVI в. Ян Сакран обвинял правосл. священников в замене евхаристического В. яблочным «квасом», а митр. Московский св. Макарий (1542-1563) дважды издавал грамоты о допустимости совершения литургии на вишневой наливке по причине непозволительно низкого качества привозного В.). Поместный Собор Российской Православной Церкви 1917-1918 гг. вновь разрешил в связи с начавшимся после революции голодом и перебоями с продовольствием заменять красное В. белым или др. сортами (изюмным) и в крайнем случае соками. При этом доброкачественность В. оставалась основным требованием (И. А. Карабинов). Дозволение употреблять ягодные соки для Евхаристии дало российским новомученикам и исповедникам XX в. возможность совершать Божественную литургию в условиях лагерей и тюрем. В наст. время ввиду доступности полноценного В. совершение Евхаристии не на чистом виноградном В. не допускается.

Помимо Евхаристии В. используется в др. таинствах и священнодействиях (см. статьи Благословение хлебов, Брак, Венчание брака, Елеосвящение, Мироварение).

В повседневном обиходе

Св. отцы защищали возможность умеренного употребления В. в обыденной жизни против совр. им ригористических и еретических движений (эбионитов, энкратитов, манихеев и проч.), считавших сам напиток злом (Epiph. Adv. haer. [Panarion]. 47. 1). Согласно каноническим правилам, епископов, пресвитеров и диаконов следует извергать из сана, а мирян отлучать от Церкви, если они отказываются от В. не ради подвига воздержания, а по причине гнушения (Ап. 51, 53).

Климент Александрийский, специально рассматривавший вопрос о том, как следует вести себя христианам на пирах, рекомендовал только молодым людям совсем воздерживаться от В., прочим же советовал употреблять его умеренно по вечерам, при наступлении холодов и для улучшения пищеварения (Clem. Alex. Paed. 2. 3). Пожилым же людям, по мнению Климента, В. можно пить в больших количествах, но не доводить себя до помутнения рассудка и падений. Такая система воззрений на вопрос об употреблении В. восходит к Платону (Plat. Leg. 665c-666b). Как отмечал свт. Иоанн Златоуст, «не вино - зло, а пьянство» (Ioan. Chrysost. Ad popul. Antioch. 2. 5). Проблеме пьянства посвящена беседа свт. Василия Великого «На упивающихся» (Basil. Magn. Hom. 14). Пьянство в отличие от умеренного употребления В. считается тяжелым грехом. Воздержание от В. может использоваться как епитимья.

В монастырских уставах

В первые века существования монашества питье В. монахами не одобрялось (Достопамятные сказания. Об авве Пимене. 19). Устав прп. Пахомия и обители в Тавенниси разрешал употребление В. только больным (Pachom. Praecepta. 45, 54). Известны истории об авве Сисое, к-рый не принял 3-й чаши В., напоминая об искушениях от сатаны (Древний Патерик. 4. 44-45 (36-37)). Другой же старец во время праздника вовсе отказался от В., назвав его «смертью» (Древний Патерик. 4. 63 (53)). В «Луге духовном» прп. Иоанна Мосха (VII в.) приводится ответ аввы Феодора Пентапольского, призывавшего воздерживаться от В. даже в случае прихода гостей (Гл. 162). Однако авва Иперехий говорил, что лучше пить В., чем клеветать на брата (Древний Патерик. 4. 59(61)). По Уставу прп. Венедикта Нурсийского (VI в.) всем монахам разрешалось в день не больше одной чаши В., но главным требованием было не допускать опьянения (Гл. 40).

В уставах студийской традиции в непостные периоды литургического года за обедом полагалось 3 чаши В., а за ужином - 2. По средам и пятницам В. обычно запрещалось. В будние дни малых постов за единственной трапезой в 9-м часу разрешалось 2 чаши В. Великим постом в 1-ю седмицу и во все среды и пятницы последующих седмиц вместо В. монахам предлагался теплый напиток с перцем, тмином и анисом, а в проч. дни - по одной чаше за ужином (в будни) или по 3 - за обедом и по 2 - за ужином (в субботы и воскресенья). Указания для Страстной седмицы обычно те же, что и для 1-й, но нек-рые уставы назначают по чаше В. в Великие вторник (ради последования Страстей Христовых), среду и пятницу, по 2 - в Великий четверг (ради воспоминания Тайной вечери).

С XI в. (напр., в Пандектах прп. Никона Черногорца) отмечается значительное ужесточение устава поста, в т. ч. относительно употребления В. По ныне действующему Типикону в течение года вне постов В. можно пить ежедневно, кроме сред и пятниц (в эти дни В. дозволяется по праздникам). В Апостольский (Петров) и Рождественский посты устав о В. тот же, но к среде и пятнице прибавляется понедельник. Великим постом В. дозволяется только по субботам, воскресеньям и в нек-рые праздники; Успенский пост имеет тот же устав.

Уставные предписания о В. необходимо понимать в том смысле, что В. некогда было практически единственным напитком, кроме воды (и может оставаться таковым: напр., в мон-рях Афона во время трапезы подаются только вода и В.), имевшим помимо прочего и медицинское значение. В рус. мон-рях за недостатком виноградного В. эти предписания не исполнялись буквально.

Лит.: Zapletal V. Der Wein in der Bibel: Kulturgesch. und exegetische Stud. Freiburg. i. Br., 1920; Busse E. Der Wein im Kult des AT: religionsgesch. Untersuch. z. AT. Freiburg i. Br., 1922. (Freiburger theol. Stud.; 29); Raymond I. W. The Teaching of the Early Church on the Use of Wine and Strong Drink. N. Y.; Z., 1927; Hanssens J.-M. Institutiones liturgicae de ritibus orientalibus. R., 1930. T. 2; Brunner H. Die theol. Bedeutung der Trunkenheit // Idem. Das hörende Herz: Kleine Schriften z. Religions- u. Geistesgesch. ägyptens / Hrsg. W. Röllig. Freiburg (Schweiz); Gött., 1988. S. 163-165. (Orbis biblicus et orientalis; 80); Drower E. S. Water into Wine: A Study of Ritual Idiom in the Middle East. L., 1956; Seltman Ch. Wine in the Ancient World. L., 1957; Rordorf W. La vigne et vin dans la tradition juive et chrétienne // Annales Univ. de Neuchâtel. 1969/1971. Vol. 1. P. 131-146; Smith M. On the wine God in Palestine (Gen. 18, Jn. 2, and Achilles Tatius) // idem. Studies in the cult of Yahweh. 1: Studies in hist. method, ancient Israel, ancient Judaism / Ed. Sh. J. D. Cohen. Leiden, 1996. P. 227-237. (Religions in the Graeco-Roman world; 130/1)); Durand J.-L., Frontisi-Ducroux F., Lissarrague F. Wine: Human and Divine // A City of Images: Iconography and Society in Ancient Greece / Ed. C. Bérard. Princeton, 1989. P. 121-130; Bacchiocchi S. Wine in the Bible: a bibl. study on the use of alcoholic beverages. Berrien Springs (Mich.), 1989; Lissarrague F. The Aesthetics of the Greek Banquet: Images of Wine and Ritual. Princeton, 1990; Lissarrague F. Around the Krater: An Aspect of Banquet Imagery // Sympotica: A Symp. on the Symposion / Ed. O. Murray. Oxf.; N. Y., 1990. P. 196-209; Burkert W. Oriental Symposia: Contrasts and Parallels // Dining in a Classical Context / Ed. W. J. Slater. Ann Arbor, 1991. P. 7-24; Dunbabin K. Wine and Water at the Roman Convivium // JRA. 1993. Vol. 6. P. 116-141; [Каждан А.] Wine // ODB. Vol. 3. P. 2199; Карабинов И. А. Историко-литург. справка «О евхаристическом хлебе и вине» // БТ. 1998. Сб. 34. С. 324-333; Becker L. Rebe, Rausch und Religion: eine kulturgesch. Stud. z. Wein in der Bibel. Münster, 1999; Walsh C. E. The fruit of the vine: Viticulture in ancient Israel. Winona Lake (Ga.), 2000. (Harvard Semitic monogr.; 60); Wilson H. Wine and Words in Classical Antiquity and the Middle Ages. L., 2003.

К. В. Неклюдов, А. А. Ткаченко