ДИМИТРИЙ КРАТОВЕЦ

[болг. Димитър Кратовски; македон. Димитар Кратовски] (XV в.), «дьяк», южнослав. книжник. Уроженец или житель Кратова (Македония). Работал по заказу архиепископов Охридских. В болг. исследовательской лит-ре Д. К. называется болгарином, в македонской - македонцем, в сербской - сербом. Д. К. определял свой книжный язык как сербский, во всяком случае не противопоставлял его языку переписываемой им книги.

Из письменного наследия Д. К. сохранилось лишь обширное, на 9 листах in folio (РГБ. Григор. № 27), послесловие к Алфавитной синтагме Матфея Властаря, переписанной им в 1466-1468 гг. В. И. Григорович нашел рукопись в 1845 г. в Охриде и отделил от нее листы с послесловием (Григорович В. И. Очерк путешествия по Европейской Турции. М., 18772. С. 156. № 23), совр. местонахождение самого кодекса неизвестно. Послесловие Д. К. является самостоятельным лит. произведением, к-рое состоит из поучения о пользе писаных законов и необходимости их соблюдения людьми разного социального положения, исторического повествования о событиях в Охридской архиепископии в 60-х гг. XV в. и выходной записи с пожеланиями благополучия писцу, его родственникам и церковным властям. Из послесловия следует, что Д. К. долго переписывал Синтагму, начал по повелению Охридского архиеп. Дорофея, а закончил уже при архиеп. Марке (см. ст. Марк II, патриарх К-польский). В послесловии Д. К. сообщает о войне султана Мухаммеда Завоевателя с христ. правителями Албании, о постройке тур. крепости Эльбасан (совр. Албания), о перемещении Марка с К-польского престола на Охридскую кафедру, о переселении туда архиепископа вместе со знатнейшими гражданами Охрида и др. уникальные сведения по истории центральной и зап. частей Балканского п-ова в начале тур. владычества.

Современники признавали лит. значение послесловия Д. К. Так, Владислав Грамматик использовал его в послесловии к Сборнику житий 1469 г. (Киселков B. C. Нов лъч върху книжовна дейност на Владислав Граматик // ИБИД. 1948. Кн. 22/23. С. 170-178).

Д. К. владел хорошими каллиграфическими навыками и писал разработанным красивым полууставным почерком, используя ресавскую орфографию, к-рая к тому времени возобладала в южнослав. письменности. Письму Д. К. настолько близок почерк его современника, вероятно, младшего, Владислава Грамматика, что не исключена возможность, что Д. К. был его учителем. В пользу этой версии говорит и цитирование Владиславом послесловия Д. К. Но возможно и их совместное обучение у одного каллиграфа.

Изд.: Стоjановић. Записи. Књ. 1. С. 98-102. № 328; Ангелов Б. С. Из старата бълг., руска и сърбска лит-ра. София, 1967. Кн. 2. С. 259-267; Поп-Атанасов Ѓ., Велев И., Jакимовска-Тошиќ М. Скрипторски центри в средновековна Македониjа. Скопjе, 1997. С. 107-115; Христова Б., Караджова Д., Узунова Е. Бележки на бълг. книжовници, X-XVIII в. София, 2003. Т. 1. С. 72-77, 122-128, 184-185; № 127.

Лит.: Снегаров И. История на Охридската архиепископия-патриаршия. София, 1932, 1995r. Т. 2. С. 43, 184, 256-257, 271, 308, 319, 391; Киселков B. C. Проуки и очерти по старобълг. лит-ра. София, 1956. С. 305-307; Кашанин М. Српска књижевност у средњем веку. Београд, 1975; СтБЛ. С. 125.

А. А. Турилов