ИЛИЯ БЕН ШЛОМО ЗАЛМАН

Илия бен Шломо За́лман [Илия Гаон, Виленский Гаон (идиш Дер вилнер Гоэн), акроним ха-Гра, т. е. Гаон рабби Элияху]; (1720, Селец, совр. Брестская обл., Белоруссия - 1797, Вильна, ныне Вильнюс, Литва), талмудист, каббалист, филолог и математик, один из наиболее авторитетных учителей ортодоксального иудаизма. Среди его предков были мн. известные знатоки евр. традиции, в т. ч. раббе Моше Ривкес. Уже в раннем возрасте у И. были обнаружены способности к учебе. В 7 лет, изучая Талмуд с раббе Моше Маргалиотом, автором комментария к Иерусалимскому Талмуду, И. выучил неск. талмудических трактатов. По достижении 10 лет он продолжил изучать традицию самостоятельно, помимо Торы и Талмуда уделяя особое внимание каббале, а также астрономии и математике, по его мнению необходимым для более полного понимания евр. религии. Женившись в 18 лет, И. через нек-рое время отправился в путешествие по общинам Польши и Германии. В 20-летнем возрасте его познания были столь обширны, что мн. раввины обращались к нему за помощью в решении вопросов галахи. Всю жизнь И. изучал Свящ. Писание и иудаизм; не получив традиц. образования в иешиве, он был свободен от устоявшихся и общепризнанных мнений, но при этом его решения и суждения не выходили за рамки традиц. норм. С 1745 г. он поселяется в Вильно (1795-1920 Вильна) и, отказавшись занять пост раввина, занимается изучением и комментированием Талмуда, каббалистических текстов. Вскоре И. стал духовным лидером литов. еврейства. Община, уважая его ученость и праведную жизнь, выплачивала И. до кончины денежное содержание, во много раз превосходившее жалованье самых титулованных раввинов.

И. отличался скромностью и бескорыстием, вел уединенную жизнь, изучая Тору. Он старался не выносить вердиктов и не давать рекомендаций, считая свое мнение недостаточно весомым. Аскетизм И. выделял его среди евр. учителей. По достижении 40 лет он стал преподавать ближайшим ученикам грамматику иврита, объяснять смысл Писания, Мишны, мидрашей, уделяя особое внимание Иерусалимскому Талмуду. Среди них были такие известные в дальнейшем знатоки традиции, как Хаим Воложинер и братья Менахем Мендель и Симха Буним из Шклова. Занятия проходили в специально устроенной для этого молитвенной комнате. Свое глубокое убеждение, что в изучении Торы заключается вся жизнь религ. еврея, он стремился привить своим ученикам. Впосл. раббе Хаим Воложинер основал т. н. Воложинскую иешиву, ставшую центром раввинской учености XIX в.

И. зарекомендовал себя последовательным и непримиримым противником хасидизма - религ. движения в иудаизме, возникшего во 2-й четв. XVIII в. на территориях совр. Польши, Литвы, Украины и Белоруссии, к-рое, с его т. зр., могло привести к расколу в еврействе, как это произошло веком ранее в связи с появлением лжемессии Саббатая Цеви. И., считая хасидов прямыми наследниками саббатианства, использовал свой авторитет для борьбы с ними. Будучи знатоком каббалы, он видел большую опасность для единства веры в идеях о превосходстве мистического знания над галахическим; кроме того, он не принимал изменений в молитвенной практике и обрядах, внесенных хасидскими учителями. В нач. 70-х гг. XVIII в. под влиянием И. в Вильно были закрыты хасидские молельни, книги из них сожжены, а хасиды отлучены от общины. В 1772 г. лидеры виленского еврейства послали во все крупные евр. общины письма, призывавшие поступать с хасидами так же, как это сделали в Вильно, и следить за ними до тех пор, пока они не раскаются. Документ об отлучении хасидов был издан в Вильно в нач. 80-х гг. XVIII в. Город стал центром движения против хасидизма (т. н. митнагдима). Несмотря на неоднократные попытки лидеров хасидов встретиться с И. и объяснить ему свою позицию, он отказывался от общения с ними, объявив их (в частности, раббе Шнеура Залмана) еретиками и пантеистами и призвав благочестивых евреев не заключать браки с хасидками. В свою очередь в хасидской среде распространялись сплетни, порочащие И., в результате чего его жизнь в общине осложнилась. Так, в кон. 80-х гг. XVIII в. по ложному обвинению он был заключен на нек-рое время в тюрьму.

И. удостоился наименования Гаон, к-рое носили во 2-й пол. I тыс. по Р. Х. главы раввинских академий в Вавилонии. Аскетизм, скромность и праведность принесли ему еще дно почетное прозвание - Хасид, поскольку именно он, по мнению современников, воплощал идеалы евр. благочестия (хасидут). Св. праведник и мудрец, он стал одним из наиболее влиятельных учителей иудаизма, основоположником и символом литов. («литвацкого») ортодоксального иудаизма, прославившегося в последующие 2 века учителями и подвижниками, к-рые следовали разработанному И. кодексу поведения, нормам и обрядам (т. н. минхаг ха-Гра). В 1808-1812 гг. 3 группы учеников И. с семьями (всего ок. 500 чел.) переселились в Палестину, обосновавшись сначала в Цфате (В. Галилея), затем в Иерусалиме. Назвав себя «прушим» (отделенными, т. е. оставившими все земные блага ради изучения Торы), они стали первыми организованными переселенцами из Европы в Св. землю в Новое время и сыграли значительную роль в истории ее заселения евреями.

В многочисленных сочинениях и комментариях И. затрагивал все области знания, так или иначе связанные с иудаизмом (мидраши, мистические тексты, в т. ч. «Сефер йецира», Зохар и др., галахические кодексы, в частности «Шулхан Арух», литургическая литература, медицина, астрономия и др. науки). В основе его мировоззрения лежало убеждение в вечности и универсальности Торы, неслучайности и исключительной важности каждой ее буквы. Считая, что Тора имеет фундаментальное значение для всего мироздания, и в особенности для жизни человека, он не признавал никаких изменений или послаблений в исполнении заповедей и предписаний. В понятие Торы И. включал не только письменный, но и устный закон, т. е. традицию галахи, а также каббалу. Стремясь привлечь внимание к сравнительно мало изучавшемуся в мире ашкеназского еврейства Иерусалимскому Талмуду и галахическим источникам, И. пытался возродить обычаи и предписания, уже давно не применявшиеся на практике.

Светские науки интересовали И. не сами по себе, но именно в той мере, в какой они могут помочь пониманию Торы. В этом было отличие И. от евр. просветителей-маскилим; он не выступал против них открыто, поскольку в то время они еще не призывали к отказу от соблюдения предписаний галахи. И. полагал, что в Торе, универсальном источнике всякого знания, сокрыты и истины научного мировоззрения, а потому задача настоящего ученого - их обнаружить. Данные науки могут помочь прояснить те места в Писании и Талмуде, к-рые не понятны в наши дни; в частности, именно с этой целью по его предложению был сделан перевод на иврит сочинений Иосифа Флавия как ценного источника сведений о жизни евреев в древности, а также работ Евклида. Пренебрежение светскими науками, распространенное среди раввинов, он называл проявлением невежества, позорящего само имя народа Израиля. И. высоко ценил музыку и медицину, был автором сочинений по математике, географии, астрономии, работ о движении планет и составлении календарей.

Однако основную свою задачу он видел в пояснении сложных и малопонятных мест в Талмуде посредством установления правильных прочтений. И. боролся против казуистических приемов интерпретации, преподававшихся в иешивах, заявляя, что простое прочтение является наиболее точным и осмысленным (именно поэтому он считал комментарии Раши лучшим пособием для изучения Талмуда). Основываясь на тщательном филологическом исследовании источников, предпринимая сравнительный анализ текста с учетом тонкостей грамматики и синтаксиса иврита и арам. языка и во многом предвосхищая совр. методы критического изучения текста, И. внес многочисленные исправления и добавления во мн. раввинистические и каббалистические сочинения. Его отрицательное отношение к казуистической тонкости метода пилпул также было связано с желанием выявить первоначальную редакцию различных мест Талмуда, а тем самым и галахи. Особое внимание он уделял проблеме пропусков и лакун в тексте Талмуда, применяя в таких случаях собственный экзегетический метод. Тот же метод, т. е. использование прямого смысла в сочетании с экзегетическими разъяснениями, И. применял и при комментировании каббалистических текстов, таких как «Сефер ха-бахир» (Книга блеска), «Сефер ха-Зохар» (Книга сияния) и др. В данном случае его особой заботой было показать, что тексты каббалы ни в чем не противоречат талмудическим; если же разногласия между ними все-таки были существенными, он объяснял их неверным прочтением или неправильным пониманием соответствующих слов Талмуда или каббалы. И. также изучал тексты лурианской каббалы, особенно популярной в то время, в частности в хасидизме. Он стремился выдвинуть на первый план простое, букв. понимание написанного, хотя, по словам его учеников, за этим «простым смыслом» он стремился сберечь эзотерическое значение соответствующего мистического текста. Приверженностью каббале объясняется непринятие И. воззрений Маймонида, отрицавшего действенность призывания божественных имен, влияния амулетов и заклинаний, т. е. практической каббалы, которой И. увлекался еще в юности. Вместе с тем И. считал, что занятия каббалой возможны только для того, кто строго соблюдает заповеди и уже стал знатоком Торы и Талмуда. Согласно мнению И., человек может войти в мир мистики, только обладая совершенством знаний и поведения, экзальтация и безудержный энтузиазм, к-рые он видел в хасидизме, не способствуют познанию основ мистики.

При жизни И. не было опубликовано ни одно из его произведений. Ему приписывается ок. 70 сочинений и комментариев. Лишь немногие труды (комментарий к «Шулхан Аруху», фрагменты комментариев к Писанию и др.) были написаны его рукой, большинство же были восстановлены его сыновьями и учениками по обрывочным записям на листах бумаги и на полях книг. И. составил комментарии почти ко всем книгам Свящ. Писания, к некоторым книгам Мишны, к мидрашам (Мехилта, Сифра, Сифре) и агаде. Наиболее значимые его произведения: «Адерет Элияху» - комментарий к Пятикнижию, опубликованный в сб. Hamishah humshe Torah. Dubrowna, 1804; комментарии к книгам Пророков и Писаниям (Притчей, Ионы, Аввакума, Паралипоменон, Песни Песней и др.), опубликованные с 1798 по 1854; комментарий к трактату Авот (Shklov, 1804); комментарии к 4 разделам «Шулхан Аруха» (1803-1858); «Дикдук Элияху» (грамматика иврита, Vilno, 1833). Его комментарии к каббалистическим сочинениям «Сефер йецира», «Бахир», Зохар, «Тикуне ха-Зохар» и др. оказали огромное влияние на мн. религ. мыслителей XIX-XX вв. Наиболее известным собранием изречений И. является кн. «Маасе Рав» (Изречения учителя), составленная Иссахаром Бэром из Вильны (Zolkiew, 1808).

Лит.: Ackerman C. D., Singer Y., transl. and annot. Even Sheleimah: The Vilna Gaon Looks at Life. Jerusalem, 1974; Landau B. The Vilna Gaon: The Life and Teachings of Rabbi Eliyahu, the Gaon of Vilna / Adapted by Y. Rosenblum. N. Y., 1994; Schochet E. J. The Hasidic Movement and the Gaon of Vilna. Northvale (N. J.), 1994; Shulman Y. D. The Vilna Gaon: The Story of Rabbi Eliyahu Kramer. N. Y., 1994; Freedman Ch. Eliyahu's Branches: The Descendants of the Vilna Gaon (of Blessed and Saintly Memory) and His Family. Teaneck (N. J.), 1997; The Book of Johan: «Journey of the Soul»: An Allegorical Commentary / Adapted from the Vilna Gaon's Aderes Eliyahu by M. Schapiro. N. Y., 1997; The Gaon of Vilnius and the Annals of Jewish Culture: Materials of the Intern. Scientific Conf., Vilnius, Sept. 10-12, 1997 / Comp. I. Lempertas. [Vilnius], 1998; Etkes I. The Gaon of Vilna: The Man and His Image. Berkeley (Calif.), 2002; EncJud. Vol. 6. P. 341-346.

К. Ю. Бурмистров