ИОАНН ЭФЕССКИЙ

[сир.    ] (ок. 507, обл. Бет-Аггелайе (Ингилена), к северу от Амиды (ныне Диярбакыр, Турция) - после 585 (по др. данным, 589), Халкидон), еп. Асии (558-571), монофизит, церковный историк и агиограф. В лит-ре его часто называют епископом Эфеса, однако в Хронике Зукнина (см. ст. Дионисия Телль-Махрского хроника) и в сочинении Михаила Сирийца, где сохранился наиболее значительный объем сведений об И. Э., он упоминается с титулом «епископ Асии». И. Э. употреблял титулы «епископ Асии» и «епископ Эфеса» как синонимичные. И. Э. не имел резиденции в Эфесе и проживал в основанных им мон-рях в Дарире и Сиках.

Главными источниками сведений о жизни И. Э. служат его сочинения. Сообщения позднейших сир. сочинений восходят к несохранившейся 2-й ч. его «Церковной истории». В греч. источниках этого времени (в «Церковной истории» Евагрия Схоластика, визант. хрониках VII-IX вв., Деяниях Вселенских Соборов) И. Э. почти не упоминается. Наибольшую сложность представляет хронология жизни И. Э. Рус. историк А. П. Дьяконов посвятил значительную часть работы об И. Э. уточнению его биографии; эта реконструкция считается общепризнанной, однако ряд дат по-прежнему вызывает сомнения. И. Э. часто указывал время, когда произошло то или иное событие, приблизительно и лишь изредка давал точные датировки событий, при этом они могли не совпадать в разных местах сочинений.

Все братья И. Э. умерли в младенчестве. И. Э. в 2 года тяжело заболел и был чудесным образом исцелен местным столпником Мароном, который повелел, чтобы мальчик через 2 года присоединился к его монашеской общине в Арa-Рабта. Марон стал 1-м наставником И. Э. в аскетической жизни, в его обители И. Э. получил образование. После смерти Марона ок. 521-522 гг. И. Э. перешел в мон-рь Иоанна Уртая, настоятелем к-рого был Сергий (Ɨ 522/3). Антихалкидонитская позиция его насельников оказала влияние на убеждения И. Э. Вскоре после прихода И. Э. монахи были вынуждены покинуть Амиду из-за гонений на монофизитов, начатых Антиохийским патриархом Павлом II (519-521). Ок. 10 лет они скитались по Сирии и Месопотамии и стали известны как «Амидская тысяча». Пять лет они прожили в мон-ре св. Мамы в с. Хазин, в местности Тишпа, на границе Месопотамии, затем перешли в мон-рь Хавраниата (Тополей), ближе к Амиде. Ок. 530 г. им было разрешено вернуться в Амиду, в связи с тем что имп. Юстиниан I решил примирить православных с монофизитами. В период изгнания И. Э. был рукоположен во диакона Иоанном бар Курсусом, еп. Телльским. В 30-х гг. VI в. И. Э. совершил ряд путешествий: в 532 г. побывал в Антиохии, сопровождая диаконов Фому и Стефана из Амиды; в 534-535 гг. посетил егип. Нитрийскую пустыню, где жил Фома, и К-поль, где в то время находился Стефан.

Когда Антиохийский патриарх Ефрем (526-545) возобновил преследование антихалкидонитов, И. Э. вновь был изгнан вместе с монашеской общиной. Монахи переселились в монастырь Хавраниата, однако вскоре были вынуждены уйти в горную местность в долине Евфрата, в монастырь Гаузе близ сел. Абдехир. Через 3 года они перешли в мон-рь на правом берегу Евфрата, вблизи Клавдиополя Каппадокийского. Ок. 540 г. И. Э. вновь ездил в Египет, затем отправился в К-поль. На о-ве Родос он встретил Иоанна Египтянина, еп. Гефестопольского, и с ним посетил пров. Асия, где помогал ему при совершении таинств и рукоположений в общине монофизитов. В 542 г. в К-поле И. Э. был свидетелем начавшейся эпидемии чумы; в это время он стал настоятелем монофизитского мон-ря св. Мары в предместье Сики. Вероятно, в период краткого пребывания в К-поле И. Э. был рукоположен во пресвитера.

В 542-543 гг. имп. Юстиниан I поручил ему миссионерскую деятельность среди сельского населения внутренних районов М. Азии. Этот период жизни И. Э. известен несколько лучше благодаря сохранившимся фрагментам его «Церковной истории». Сфера деятельности И. Э. распространялась на провинции зап. М. Азии (Асия, Фригия Пакатиана, Кария и Лидия). В окрестностях Тралл, на месте разрушенного языческого храма, им был основан монастырь Дарира. За годы миссионерства И. Э. крестил ок. 70 тыс. чел., построил более 90 храмов, 10 мон-рей и 4 странноприимных дома. И. Э. был миссионером не только среди язычников, но и среди иудеев (7 синагог он превратил в храмы). И. Э. столкнулся с остатками монтанизма: ок. 550 г. в дер. Пепуза он обнаружил пользовавшиеся почитанием останки Монтана и пророчиц Максимиллы и Прискиллы и повелел их сжечь. Деятельность И. Э. поддерживалась имп. казной: из К-поля ему присылали книги, сосуды и облачения для вновь основанных храмов. И. Э. получал помощь из родной Амиды, куда он ездил в 548 г. Благодаря имп. поддержке И. Э. имел свободу действий и независимость от местного правосл. епископата. В 548 г., когда между ним и епископом Тралл возник спор из-за того, кому принадлежит местность Дарира, и епископ, желавший устроить там свою летнюю резиденцию, обратился с жалобой к Юстиниану I, тот решил дело в пользу И. Э. Кроме того, епископ был обвинен в неумелом руководстве и вынужден был подчиниться И. Э., передать в его распоряжение городскую церковь и странноприимный дом. Рассказывая о миссионерской деятельности И. Э., Михаил Сириец утверждал, что все вновь обращенные становились халкидонитами (Mich. Syr. Chron. T. 2. P. 207), однако ни в «Церковной истории», ни в Хронике Зукнина сведений об этом факте нет. Все это время И. Э., вероятно, формально сохранял пост настоятеля мон-ря св. Мары, регулярно бывал в К-поле и пользовался определенным влиянием в церковных кругах. В 546 г., когда ряд высших сановников империи, в т. ч. префект претория Востока Фока, были обвинены в занятиях магией и совершении языческих обрядов, И. Э. стал инициатором их изобличения. В 562 г. И. Э. принял участие в деле 5 языческих жрецов, обнаруженных в Константинополе, и лично сжигал языческие книги.

В 558 г. Иаков Барадей рукоположил И. Э. во епископа Асии (митрополия Эфес). После этого роль И. Э. в жизни монофизитской общины К-поля еще более возросла. В 50-х гг. VI в. он стал помощником проживавшего в К-поле низложенного Александрийского патриарха Феодосия I († 566). Послания Феодосия часто сопровождались подписью И. Э. Кроме того, И. Э. был главным администратором монофизитской общины К-поля и продолжал пользоваться расположением двора, в то время как Феодосий после смерти имп. Феодоры (548) в значительной мере утратил влияние. Тем не менее И. Э. никогда не оспаривал положение Феодосия как главы столичных монофизитов.

При императорах Юстине II (565-578) и Тиверии I (578-582) И. Э. стал представителем столичных монофизитов в общении с халкидонитами, представителями имп. власти и монофизитами Сирии и Египта. Авторитет И. Э. в монофизитской среде уступал только влиянию Иакова Барадея и Феодора, еп. Бострийского. Различные партии, образовавшиеся в среде монофизитов, пытались привлечь И. Э. (порой против его желания) на свою сторону как посредника либо третейского судью в спорах с оппонентами. После 566 г. лидеры монофизитской партии тритеистов Конон, еп. Тарсский, и Евгений, еп. Селевкийский, хотели, чтобы И. Э. примкнул к их ереси. В 570 г. в К-поле по инициативе имп. Юстина II состоялся диспут, третейским судьей на к-ром выступил патриарх К-польский Иоанн III Схоластик. Тритеистов представляли Конон и Евгений, а в числе их оппонентов упомянут И. Э. (Ibid. P. 259, 294). Однако патриарх К-польский Фотий I называет вместо И. Э. Стефана, еп. Кипрского (Phot. Bibl. Cod. 24). Возможно, И. Э. присутствовал на диспуте, однако предпочел соблюдать нейтралитет. Позднее И. Э. написал послание Конону, предостерегая его от распространения новых учений. В 575 г. И. Э. занял нейтральную позицию и в споре за Александрийскую кафедру между Феодором и Петром, хотя и симпатизировал Феодору. В письмах Иакову Барадею И. Э. настаивал на своем нейтралитете, надеялся на скорейшее мирное преодоление схизмы в Александрии и на то, что Иаков будет действовать в том же направлении.

И. Э. не вмешивался в борьбу Иакова Барадея против монофизитского патриарха Антиохийского Павла. Тем не менее в 580 г. И. Э. присутствовал на большом собрании представителей монофизитской иерархии, которое состоялось в К-поле по инициативе гассанидского царя Мунзира ибн Хариса. В 581 г., после смерти Иакова Барадея, его сторонники обратились к И. Э. с посланием и просили, чтобы он поддержал их лидера Петра Каллиникского, которого они поставили патриархом Антиохии в противовес Павлу. И. Э. отказался, упрекнув своих адресатов в презрении к каноном, поскольку Павел не был лишен кафедры на законных основаниях. В описании распри И. Э. осуждает обе партии за нежелание идти на соглашение и рассмотреть взаимные претензии на беспристрастном суде. Признавая заслуги Иакова Барадея, И. Э. относился к нему критически, сожалея о расколе в среде монофизитов, который происходил в условиях начавшихся в 70-х гг. VI в. гонений со стороны офиц. властей.

В 565-571 гг. имп. Юстин II пытался добиться примирения с монофизитами, однако его усилия не увенчались успехом, и в 571 г. начались преследования монофизитов, жертвой которых вскоре стал в т. ч. и И. Э. О его жизни в 70-80-х гг. VI в. многое известно из сохранившейся 3-й ч. «Церковной истории».

Весной 571 г. патриарх К-польский Иоанн III Схоластик, возможно по личной инициативе, задержал в К-поле неск. монофизитских епископов, в т. ч. и И. Э. Патриарх предложил арестованным пойти на соглашение с православными на основе примирительного послания 433 г. св. Кирилла, архиеп. Александрийского, Иоанну I, архиеп. Антиохийскому. Монофизиты соглашались при условии анафематствования IV Вселенского (Халкидонского) Собора и получили уклончивое обещание патриарха, что это будет сделано после восстановления общения монофизитов с халкидонитами. В результате И. Э. и его сподвижники уступили и присоединились к литургическому общению с православными. Однако, когда они вновь напомнили патриарху о проблеме Халкидонского Собора, тот сослался на авторитет Рима и предложил им самим обратиться к папе и поступить в соответствии с его распоряжением. В ответ монофизиты демонстративно разорвали общение с патриархом и немедленно были арестованы. И. Э. описывает характер и поступки Иоанна III Схоластика в самых мрачных тонах, утверждая, что даже православные, зная непримиримость своего патриарха, сочувственно относились к арестованным епископам.

Летом 571 г. И. Э., как монофизит, попал под надзор и был помещен в ксенодохий Евбула в К-поле. Несмотря на приступы подагры и обилие насекомых, терзавших его по ночам, И. Э. стойко переносил свое положение, что, по его заявлению, было возможно благодаря утешению и поддержке небесных сил, посещавших его в заточении (Ioan. Ephes. Hist. eccl. 2, 5). Через год И. Э. был переведен на один из Принцевых о-вов в Мраморном м., где провел в ссылке еще 28 месяцев. Его возвращение в К-поль стало возможным благодаря заступничеству имп. Тиверия I, с к-рым он был дружен еще во времена Юстиниана I, после его провозглашения кесарем в дек. 574 г. Тем не менее в 575-577 гг. И. Э. жил в К-поле под строгим надзором. В 577 г., по смерти патриарха Иоанна III Схоластика, на К-польский престол вернулся патриарх Евтихий и И. Э. получил большую свободу действий, хотя, по его словам, преследование монофизитов в столице продолжалось. С патриархом Евтихием И. Э. имел спор из-за собственности на участок, переданный ранее монофизитскому мон-рю в Сиках придворным вельможей Каллиником. Патриарх добился от И. Э. отказа от земли. И. Э. не получал хлеба во время общественных раздач, был оштрафован и лишен имущества. После провозглашения Тиверия августом в сент. 578 г. в столице распространились слухи о склонности нового императора к арианству. Чтобы отвести от себя подозрение, Тиверий издал эдикт против ариан и проч. еретиков, под действие к-рого попали и монофизиты. И. Э. и его ближайшее окружение были арестованы, в дек. 578 г. отправлены в тюрьму и вскоре освобождены с условием немедленно покинуть К-поль. Спустя нек-рое время действие эдикта в отношении монофизитов было приостановлено, однако по инициативе патриарха Евтихия, к-рому имп. Тиверий предоставил полную свободу действий в столице, гонение на них продолжалось. И. Э. описывает Евтихия в издевательских тонах, насмехаясь, в частности, над его полемическими сочинениями о двух природах Иисуса Христа, которые император велел запретить, чтобы они не вызвали волнений в Церкви (Ibid. 2, 35). По его словам, гонения на монофизитов помогали любителям легкой наживы заниматься открытым грабежом (Ibid. 3, 21) и прекратились только со вступлением на Патриарший престол Иоанна IV Постника в 582 г.

О последних годах жизни И. Э. ничего не известно. По сообщению Михаила Сирийца, И. Э. умер в 589 г. в заключении в Халкидоне, заранее предсказав дату своей кончины. Он пользовался таким уважением у своих религ. противников, что местная правосл. община принимала участие в его похоронах (Mich. Syr. Chron. T. 2. P. 336-337).

Сочинения

И. Э.- автор 2 крупных произведений: «Церковной истории» и агиографического сб. «Жития восточных святых». Проч. работы не сохранились; об их существовании известно из упоминаний в сочинениях И. Э. и из произведений поздних хронистов. Ок. 537-540 гг. им была составлена история гонений на монофизитов в 518-536 гг. (Ps.-Dionys. Chron. Vol. 2. P. 39), ок. 545 г.- описание эпидемии чумы 542 г. в К-поле (Ibid. P. 109). Вероятно, позже эти сочинения вошли в состав несохранившейся части «Церковной истории». Также изначально самостоятельным произведением мог быть рассказ о попытке объединения православных и монофизитов в 570-571 гг., вошедший в 3-ю ч. «Церковной истории». Этот рассказ изобилует необычными подробностями и написан вскоре после событий. Из произведений, ложно приписываемых И. Э., известно позднее пространное Житие Иакова Барадея (BHO, N 392).

«Церковная история»

состоит из 3 частей. В начале 3-й ч. И. Э. упоминает, что уже написал «Церковную историю» в 12 книгах и 2 частях, охватывающую период от начала правления Юлия Цезаря до 6-го года правления имп. Юстина II, т. е. до 571 г. (Ioan. Ephes. Hist. eccl. 1, 3). В 1-й ч. описан период до начала монофизитских споров и кончины имп. Феодосия II Младшего (450). Она сохранилась лишь в немногочисленных цитатах в хронике Михаила Сирийца, относящихся к эпохе Константина I Великого. Очевидно, И. Э. опирался на труды греч. церковных историков, прежде всего Евсевия Кесарийского. Также И. Э. пользовался нек-рыми агиографическими сочинениями. Во 2-й ч. изложены события 450-571 гг.; от нее сохранились более пространные фрагменты в сочинениях Михаила Сирийца, в Хронике Зукнина (Iohannis Ephesini Historiae ecclesiasticae fragmenta quae e prima et secunda parte supersunt / Coll. E. W. Brooks // Ps.-Dionys. Chron. Vol. 2. P. 401-420), а также в анонимных хрониках 846 и 1243 гг. (Ginkel. 1995. P. 226-235).

Полностью сохранилась 3-я ч. (Lond. Brit. Lib. Add. 14640, кон. VII в.), состоящая из 6 книг, каждой предшествует изложение основного содержания. Эта часть была завершена в последние годы жизни И. Э.: наиболее поздняя дата, к-рую приводит И. Э.,- 896 г. селевкидской эры (584 или 585 г. по Р. Х.), тем не менее весьма вероятно, что И. Э. доводит повествование до 588 г. (Allen. 1979; Ginkel. 1995. P. 71-77). Появление 3-й ч. связано с начавшимися в 571 г. гонениями на монофизитов, и в этом отношении она представляет собой самостоятельное произведение, хотя и выдержанное в том же жанре и стиле, что и предыдущие 2 части. В предисловии И. Э. извиняется за нек-рую небрежность в хронологии, частые повторы и сумбурность изложения. Однако он надеется, что эти недостатки простительны, поскольку материал собирался в период гонений, когда И. Э. было трудно обращаться как к собственным записям, так и офиц. документам. И. Э. не имел возможности отредактировать свой текст, и, т. о., он дошел в «получерновом» варианте. При определении хронологии И. Э. использует «эру Александра» (селевкидскую), однако часто указывает только промежутки времени между событиями. Композиционное распределение материала также не основано на к.-л. последовательных принципах, одним из к-рых, напр., для Евагрия Схоластика является религ. политика императоров.

И. Э. был современником и участником многих описываемых в 3-й ч. событий, и это делает «Церковную историю» ценнейшим источником по истории Византии в правление Юстина II и Тиверия I. «Церковная история» И. Э. (наряду с сочинением Захарии Ритора) - памятник, созданный противником утвердившегося в Византии халкидонитского христианства, в к-ром дается обзор событий в ином ракурсе, нежели в трудах правосл. церковных историков VI в. Феодора Чтеца и Евагрия Схоластика.

Сборник «Жития восточных святых»

в сир. традиции имеет название «Книга историй о жизни восточных подвижников, которую составил и написал в божественной ревности странник Иоанн, бывший монахом общины Мар Иоанна, что в Амиде». Текст был написан во 2-й пол. 60-х гг. VI в. в К-поле, т. е. до того как И. Э. закончил работу над 1-й и 2-й частью «Церковной истории». Сборник состоит из 58 «историй», большинство к-рых - Жития святых Церкви Востока, сторонников монофизитства, со многими автор был знаком лично. Неск. «историй» посвящено жизни общин: преследуемых монахов из Амиды, монофизитов, получивших благодаря имп. Феодоре приют во дворце Гормизда в К-поле (John of Ephesus. Lives of the Eastern Saints. 1924. T. 2. P. 405-421, 474-482). Среди героев И. Э.- вост. монахи-подвижники (столпник Марон), знаменитые исповедники времен гонения Юстина I (Иоанн бар Курсус, еп. Телльский), выдающиеся деятели антихалкидонитского движения (Иоанн Египетский, еп. Гефестопольский, Иаков Барадей). Сборник написан в агиографическом жанре, однако рассказы И. Э. в отличие от др. Житий святых имеют ряд особенностей. В тех случаях, когда у автора нет сведений о том или ином периоде жизни героя, описание остается незавершенным. Жизнеописание Иоанна Гефестопольского представляет собой рассказ о встрече с И. Э. с отступлением о жизни героя до описываемой встречи. Некоторые рассказы И. Э. писал при жизни их героев (напр., Иакова Барадея), и поэтому они также остаются незавершенными. География Житий не ограничивается Сирией и Месопотамией, герои посещают Египет, М. Азию и К-поль. Как «Церковной истории», так и «Житиям восточных святых» свойственна автобиографичность; для «Житий» более, чем для «Церковной истории», характерны отступления с описанием повседневной жизни и быта К-поля, др. городов, деревень и мон-рей Сирии.

Сир. язык произведений И. Э. испытал сильное греч. влияние. Следует учитывать, что И. Э. превосходно знал греч. язык, что было необходимо для общения при дворе и руководства монофизитской общиной К-поля. Однако это не означало, что он был сведущ и в греч. христ. лит-ре. «Жития восточных святых» по жанру близки к «Лавсаику» Палладия, еп. Еленопольского, и к «Истории боголюбцев» Феодорита, еп. Кирского, однако никаких следов знакомства И. Э. с этими произведениями обнаружить не удается. Он не знает греч. богословскую лит-ру, в т. ч. монофизитскую (напр., сочинения Севира Антиохийского). И. Э., вероятно, писал для широкой аудитории убежденных антихалкидонитов на Востоке, весьма далеких от греч. лит. среды. В сочинениях И. Э. не полемизирует на богословские темы с православными, его цель - укреплять верующих и, приводя достойные подражания примеры, ободрять монофизитов в период гонений. И. Э. не чужд обличительного пафоса, однако его упреки относятся скорее не к догматическим взглядам, а к поступкам оппонентов, по к-рым можно судить об их вере. Впрочем, даже описывая нелицеприятные факты из жизни патриарха К-польского Евтихия, он тут же заявляет, что не собирается его обличать или высмеивать (Ioan. Ephes. Hist. eccl. 3, 22). Богословские вопросы не привлекают его внимания: описывая догматические споры монофизитов, он представляет общие теоретические положения различных сект; в основном он описывает людей, принадлежащих к той или иной партии, их поступки, поведение.

Наличие назидательного элемента сближает историографические и агиографические сочинения И. Э. «Жития восточных святых» изобилуют описаниями исторических событий, к-рые, видимо, столь же подробно освещались и в несохранившихся частях «Церковной истории» (гонения при Юстине I и Юстиниане, война с Персией 528-532 гг., эпидемия чумы 40-х гг. VI в.). Такая особенность отчасти может быть обусловлена характером сир. монашества, в значительной мере чуждого созерцательности егип. монахов и более тесно связанного с миром. Почти всегда описание жизни того или иного подвижника продолжает рассказ о его церковной деятельности, и частное жизнеописание выводится на уровень общей церковной истории. Для вост. святых созерцательная и деятельная жизнь связаны между собой: мн. епископы были строгими аскетами и стремились к уединению (напр., Иоанн бар Курсус), а монахи принимали на себя пасторские обязанности, не имея сана. При этом и те и другие могли быть исповедниками, которые вопреки гонениям исполняли свой долг. Несмотря на высокое положение И. Э. при дворе Юстиниана и его преемников, он скорее был ближе к людям из «малого стада истинной Церкви» и так же, как они, неоднократно подвергался гонениям.

Представления И. Э. о диофизитстве халкидонитов самые общие: они разделяют Христа надвое и тем самым вводят «Четверицу» вместо Троицы. И. Э. не углубляется в богословские тонкости диофизитства, для него очевидно, что Халкидонский Собор и Томос свт. Льва I Великого содержат новую ересь на основе ереси Нестория. И. Э. склонен приписывать возникновение этого лжеучения проискам диавола. Ими же он объясняет и раздоры среди монофизитов в 60-х гг. VI в. Борьбу с язычеством И. Э. также рассматривает как борьбу с диаволом, и в этом отношении логично, что он одобряет подобные инициативы императора, которого, по его мнению, нельзя в полной мере считать православным. Впрочем, миссия И. Э. в М. Азии не только была имп. инициативой, но и вполне соответствовала стремлениям И. Э., к-рый хорошо отзывался о миссии Лонгина, еп. Нубии.

Образы императоров, созданные И. Э., мало чем отличаются от описаний др. историков, в т. ч. халкидонитских. Юстин II представлен как слабый и больной человек. Он предоставил полную свободу действий настоящему тирану патриарху Иоанну III Схоластику и находился под его влиянием. Тиверий II предоставил такую же свободу патриарху Евтихию, однако, будучи занят гос. делами, он не обратил внимания на положение притесняемых монофизитов. Более противоречив для И. Э. Юстиниан: как церковный политик он открыто поддерживал халкидонитов, как христ. государь - искоренял язычество, в т. ч. в высших кругах столичной знати. Он же посещал в столице монахов-монофизитов, советовался с ними и после смерти имп. Феодоры продолжал оказывать им материальную поддержку. Только один исторический деятель, имп. Феодора, описан положительно: для И. Э. важно, что она покровительствовала гонимым монофизитам, дала им приют в столице и поддерживала их материально, хотя и не могла изменить религ. политику своего супруга.

Соч.: The Third Part of the Ecclesiastical History / Ed. W. Cureton. Oxf., 1853; Idem / Transl. R. Peyne Smith. Oxf., 1860; Scripta Historica quotquot adhuc inedita supererant / Ed. J. P. N. Land. Leiden, 1868. (Anecdota syriaca; 2); Historiae ecclesiasticae pars tertia / Ed. E. W. Brooks. P., 1935, 1936. 2 vol. (CSCO; 105, 106. Syr.; 54, 55); Lives of the Eastern Saints / Ed., transl. E. W. Brooks. P., 1923-1926. 3 t. (PO; T. 17. Fasc. 1; T. 18. Fasc. 4; T. 19. Fasc. 2); Incerti auctoris Chronicon pseudo-Dionysianum vulgo dictum / Ed. I.-B. Chabot. P., 1927, 1933. 2 vol. (CSCO; 91, 104. Syr.; 43, 53); Idem. Vol. 1 / Interpr. J.-B. Chabot. Louvain, 1949. (CSCO; 121. Syr.; 66); Chronicon anonymum pseudo-Dionysianum vulgo dictum. Vol. 2 / Gall. vertit R. Hespel. Louvain, 1989. (CSCO; 507. Syr.; 213).

Лит.: Land J. P. N. Joannes, Bischof von Ephesos, der erste syrische Kirchenhistoriker. Leiden, 1856; Nau F. Analyse de la seconde partie inédite de l'Histoire ecclésiastique de Jean d'Asie, patriarche jacobite de Constantinople (Ɨ 585) // ROC. 1897. Vol. 2. P. 455-493; Duval. Littératures. P. 181-184; Дьяконов А. П. Иоанн Ефесский и его церковно-ист. труды. СПб., 1908, 2006р; Baumstark. Geschichte. S. 181-182; Tisserand E. Jean d'Asie ou d'Éphèse // DTC. T. 6. Col. 723-753; Honigmann E. Évêques et évêchés monophysites d'Asie antérieure au VIe siècle. Louvain, 1951. P. 207-215. (CSCO; 127. Subs.; 2); Stiernon D. Jean d'Éphèse // DSAMDH. T. 8. Col. 484-486; Gero S. Montanus and Montanism according to a Medieval Syriac Source // JThSt. 1977. Vol. 28. N 2. P. 520-524; Allen P. A New Date for the Last Recorded Events in John of Ephesus' Historia Ecclesiastica // OLP. 1979. Vol. 10. P. 251-254; Brown P. Society and Holy in Late Antiquity. Berkeley, 1982. P. 166-195; Harvey S. A. Physicians and Ascetics in John of Ephesus: An Expedient Alliance // DOP. 1984. Vol. 38. P. 87-93; eadem. Asceticism and Society in Crisis: John of Ephesus and The Lives of the Eastern Saints. Berkeley; L., 1990. (Transformation of the Classical Heritage; 18); eadem. Johannes von Ephesus // RAC. 1998. Bd. 18. Sp. 553-564; Trombley F. R. Paganism in the Greek World at the End of Antiquity: The Case of Rural Anatolia and Greece // HarvTR. 1985. Vol. 78. P. 327-352; Whitby M. John of Ephesus and the Pagans: Pagan Survivals in the 6th Century // Paganism in the Later Roman Empire and Byzantium / Ed. M. Salamon. Crakow, 1991. P. 111-131. (Byzantina et Slavica Cracoviensia; 1); Witakowski W. Sources of Pseudo-Dionysius for the Third Part of his «Chronicle» // Orientalia Suecana. Stokholm, 1991. Vol. 40. P. 252-275; Ginkel J. J., van. John of Ephesus on Emperors: The Perception of the Byzantine Empire by a Monophysite // VI Symposium Syriacum, 1992. R., 1994. P. 323-333. (OCA; 247); idem. John of Ephesus: A Monophysite Historian in VIth Century Byzantium: Diss. [Groningen, 1995]; Bruns P. Kirchengeschichte als Hagiographie?: Zur theologischen Konzeption des Johannes von Ephesus // StPatr. 2006. Vol. 42. P. 65-72.

Д. В. Зайцев